ЗВ-ачивки))

Основное достижение:


Ещё по мелочи, кроме привития Эничке вкуса к музыке:

/главное достижение в обеих командах/


ну как могла, как могла xDD


И это тоже, да


Ноу комментс

---

Fandom Star Wars 2015, иллюстрации к ББ-квесту.

Название: Снова сенатор
Автор:  Captain_dar
Форма: коллаж
Эпоха: Империя
Пейринг/Персонажи: Мон Мотма, Дарт Вейдер
Категория: джен
Исходники: 1, 2, 3
Рейтинг: G
Иллюстрация к макси: "Обычная история"

Название: Мемориал Альдераана
Автор:  Captain_dar
Форма: коллаж
Эпоха: Империя
Персонажи: мемориал Альдераана
Категория: джен
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
Рейтинг: G
Иллюстрация к макси: "Обычная история"

<a href="http://fk-2o15.diary.ru/?order=fromend&tag[]=5332099&tag[]=5297155"><div align="center"><img src="http://i.imgur.com/NIT86FH.png"></div></a>

---

Fandon Star Wars 2015, миди G-PG13. К сожаленью, день рожденья только раз в году

Название: К сожаленью, день рожденья только раз в году
Автор: Captain_dar
Бета: Jhereg
Размер: миди, 4388 слов
Эпоха: Империя
Персонажи: Дарт Вейдер, Уилхафф Таркин, Лея Органа, Люк Скайуокер,
Шив Палпатин, Оби-Ван Кеноби
Категория: джен
Жанр: юмор, крэк
Рейтинг: PG
Краткое содержание: О том, что случается, когда количество Скайуокеров на квадратный метр превышает все разумные границы.
Примечания: AU к событиям битвы при Явине. Можно встретить цитирование (с изменениями) фрагмента повести П.Г. Вудхауза "Фамильная честь Вустеров".
Автор вдохновлялся заявкой анона: "додайте что-нибудь теплого и лампового о том, как Вейдер воспитывает Люка и Лею! а Император покрывается фейспалмами, когда они в процессе семейных ссор разносят полгалактики". Полгалактики разнести не смогли, прости, анон. Не успели. Но начало, я считаю, положено.

Если рассматривать обстановку любой комнаты как отражение личности её хозяина, то эта могла принадлежать злобному меланхолику, ненавистнику всего живого или просто поклоннику имперского экстремального нуара. В крайнем случае, сильно занятому человеку, которому просто лень заниматься колористикой.

Последнее предположение, кстати, было бы абсолютно верным. Дарт Вейдер оказался настоящим подарком для имперских дизайнеров интерьера. Те, кого он не задушил в процессе, отзывались о лорде Вейдере как об идеальном клиенте, небольшими недостатками которого были холерический темперамент и излишнее пристрастие к чёрному цвету. С первым приходилось мириться ¹, второе же сильно облегчало жизнь дизайнерам и художникам. ²


Владелец покоев преклонил колено в центре отсека и с тяжёлым металлическим вздохом нажал кнопку трансляции. ³ Появилась голограмма Императора Палпатина.

— Лорд Вейдер.

— Да, повелитель, — отозвался тот, устремив взгляд на точку несколькими градусами левее голограммы. Не то чтобы дюрастиловая дверь была очень красива, просто в противном случае пришлось бы смотреть Палпатину в лицо.

— Я сделал тебя своим учеником и поверенным.

— Да, повелитель.

— Я оказал тебе высочайшее доверие, поручив командование имперским флотом. Я поставил тебя выше всех своих адмиралов и поручил тебе курировать строительство Звезды Смерти.

— Да, повелитель, — заученно повторил Дарт Вейдер, скорчив рожу голограмме. Он давно привык к длинным вступительным речам Палпатина и даже иногда умудрялся дремать на особо пафосных монологах.

— Я позволил твоей невоспитанной дочери поселиться на новейшей боевой станции. И чем же ты отплатил мне за моё великодушие?

— Да, повелитель?

— Энакин Скайуокер, если ты ещё раз скажешь вот таким тупым голосом «Да, повелитель», клянусь, тебя ждут крупные неприятности, — огрызнулся Палпатин, который осознал, что беседу ведёт фактически он один. — Сегодня в мой офис по секретному каналу связи позвонила Лея и потребовала у меня пригласительный билет на ежегодный имперский бал! В VIP-зону!

— Не беспокойтесь об этом, повелитель. Девочке просто стало скучно одной, — в голосе Вейдера проскользнули нотки снисходительности, — к тому же она так мечтает потанцевать на балу.

— А если я откажу, эта чертовка угрожает, что пожалуется папеньке и ещё кое-каким своим «ребятам». Она угрожает мне, самому Императору Палпатину! Она вообще понимает, с кем разговаривает?

— Конечно, понимает. Как писал наш имперский психолог Викко Тор-Макарен, подросткам в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет вообще свойственно подвергать сомнению авторитет родителей и высших властей, а также пробовать границы своей самостоятельности, — разговорился Вейдер с воодушевлением неофита, недавно приобщившегося к таинствам педагогики и возрастной психологии.

Император Палпатин, конечно, не мог быть знаком с царём Иродом. Однако если бы этих двоих, через галактики, свёл случай, они обнаружили бы много общего в своих взглядах на воспитание и границы самостоятельности детей в целом и подростков шестнадцати лет в частности.

— Я не желаю слышать твои рассуждения о психологии подростков! — загремел Палпатин. — Просто держи свою дочь подальше от меня, ясно? Иначе её воспитанием займусь лично я, и никакой Тор-Макарен вам не поможет, клянусь носом своего учителя.

— Слушаюсь, повелитель.

— То-то же. И узнай про этих её «ребят»! Тоже мне, папаша, хоть бы следил, с кем твоя дочь водится.

— Будет сделано, повелитель.

Голограмма Императора исчезла. Вейдер показал вслед тающему изображению сложный неприличный жест, хмыкнул, сделал пару пометок в датападе и начал собираться.


Странным образом мысли двух самых непохожих в Империи людей в этот момент были созвучны. На жаркой, безводной и всеми позабытой планете, в тысячах световых лет от резиденции Императора, некий человек тоже думал об Энакине Скайуокере и его несносных детях. В жилище этого героя царил идеальный порядок: каждая вещь аккуратно лежала на своём месте. По крайней мере, так всё выглядело до нынешнего часа. Обитатель хижины мрачно смотрел на своих гостей: золотистого протокольного дроида, болтливого астромеха R2-D2 и хозяина дроидов, румяного светловолосого юношу шестнадцати лет, который с неиссякаемым любопытством совал нос во все щели.

— Бен, а что это?

— Не трогай.

— Почему? Ой!

— Я же сказал — не трогай.

— Бен, а чьё это?

— Не твоё.

— Ух ты, какая штуковина! А можно нажать на кнопку?

— НЕТ.

— Но почему? Ай!

— Потому.

— А что это?

— Световой меч твоего отца.

— О-о-о-о-о, правда?! Бен, я так хочу его увидеть! Ну хоть раз!

— Представь себе, я тоже.

— Разве это возможно?

Ответ последовал не сразу. Бен Кеноби, известный ранее как Оби-Ван Кеноби, осмотрелся в своём доме. Ещё полчаса назад его жизнь была упорядочена: подъём, завтрак, показал язык тускенам, пнул банту, посмотрел на Люка (с безопасного расстояния), обед, показал язык тускенам, выпил пару стаканов в баре, покалякал с сарлакком, ужин, крепкий сон. С появлением в хижине Люка Скайуокера и двух дроидов жизнь отставного джедая резко изменилась. В частности, ему теперь не на чем было спать, сидеть, не из чего есть, и, если так подумать, не мешало бы сделать новую крышу — сработала фамильная склонность Скайуокеров производить, оказавшись в новом помещении, максимально возможный разгром в предельно сжатые сроки. А теперь ещё и это…

Бен снова включил запись, извлечённую из памяти R2-D2. Вздорная девица жаловалась на трудную жизнь, сурового отца и невыносимо скучную компанию.

«Помоги мне, Оби-Ван Кеноби, ты моя единственная надежда», — вновь послышался капризный голос.

«Ну, это уже слишком, Энакин. Разбирайся сам со своими отпрысками… папаша», — ожесточённо подумал про себя Кеноби, вслух же, мстительно улыбаясь, сказал:
— Да, Люк, это возможно. Мы вот прямо сейчас и полетим повидаться с твоим папой, кстати, у него сегодня день рождения. Нет, меч возьми с собой. Сюрприз ему будет.


В то время, как Палпатин отшлифовывает последний абзац торжественной речи в честь открытия Имперского колледжа имени Вейдера и повторяет про себя мантру-напутствие...⁴

В то время, как сам Дарт Вейдер в своём челноке готовится к разговору с дочерью…

В то время, как Бен Кеноби учит Люка Скайуокера обращаться с мечом, а Хан Соло мрачно подсчитывает сумму причинённого ущерба…

…мы переносимся в комнату на объекте, ставшем гордостью гранд-моффа Таркина, головной болью Вейдера, ипотечным бременем Палпатина и занозой для всех остальных жителей Империи, проще говоря — на боевую станцию с пафосным названием Звезда Смерти.

Если бы мы попросили какого-нибудь прославленного детектива рассказать об обитателе этой комнаты, наш гений попал бы впросак. Её житель, похоже, страдал остро-маниакальным интересом ко всем сферам человеческой деятельности. Собрание речей Палпатина (в шести томах, с язвительными комментариями на полях) мирно соседствовало с каталогами оружия, «Самоучителем игры на укулеле», выпусками журналов «50 оттенков чёрного — имперский дизайн своими руками» и «Имперочка». В углу возвышалась гора планшетов с чертежами Звезды Смерти под имперским грифом «Строго секретно», с пометкой «не забыть вернуть папочке». Чего комнате не хватало — это порядка. Редкие посетители не могли отделаться от впечатления, что попали в эпицентр планшетно-одёжно-косметического взрыва.

Не был исключением и сам Дарт Вейдер, открывший дверь в комнату с некоторой опаской.

— Ой, папочка вернулся! — радостно взвизгнула принцесса Лея, бросившись родителю на шею, и чмокнула его в шлем, к мрачной радости офицеров охраны и вящему смущению отца. — С днём рождения, папочка! Пап, я же просила тебя не заходить ко мне в этом старомодном ужасе на голове. Тебе не идёт такой фасон.

— Мы не одни, ваше высочество, — попытался настроить себя на важный разговор Вейдер.

— Папочка, миленький, не будь занудой, — продолжала щебетать принцесса, игнорируя напыщенный тон родителя. — И кстати, зачем ты таскаешь их с собой, — Лея кивком показала на военных за спиной Вейдера, — ты кого-то боишься? Ты же самый грозный ситх в мире. А ещё у тебя сегодня день рождения. Не подглядывай, я тебе приготовила подарок.

Лея маленьким вихрем метнулась куда-то в угол и повернулась к отцу с бесформенным свёртком в руках.

— Вот, сама сделала. Открывай. И не пыхти так, тебе понравится.

Вейдер осторожно развернул свёрток. Глазам повелителя ситхов и его свиты предстал чёрный плащ, расписанный живописными узорами и изображающий сцену «Палпатин благодарит старейшину вуки за сотрудничество в строительстве Звезды Смерти». По крайней мере, Вейдер искренне надеялся, что это были именно Палпатин и вуки.

— Ну как, папочка, нравится? — настойчиво спросила Лея остолбеневшего Вейдера и, не дожидаясь ответа родителя, сорвала с него старый чёрный плащ и повязала своё творение. — Вот, так тебе гораздо лучше. Веселее. А то ходишь, как аврил. Теперь совсем другое дело. И не забудь эти нашлемные украшения, я их два месяца тайком от тебя делала!

В жизни Дарта Вейдера было много разных событий. Он воевал с дроидами, ситхами и джедаями, падал с неба в развалившемся истребителе, горел в лаве на Мустафаре и даже видел новое лицо Палпатина. Но до сих пор он счастливо избегал знакомства со стилистами. Поэтому ему ещё не надевали на плечи плащ с принтом в виде жанровой сцены и не наклеивали на чёрный шлем изысканные узоры.

Вейдер обернулся и испепелил сопровождавших его штурмовиков особым взглядом «офицера-застигнутого-в-домашней-обстановке», сообщавшим, что любого, кто посмеет рассказать о произошедшем здесь, ждут очень, очень крупные неприятности.

— Па-ап! Тебе не нравится, я так и думала, — надула губки Лея.

— Нравится, очень нравится! Только, дитя моё, я не могу пойти в этом прекрасном плаще на совещание моффов.

— Почему?

— Таркин засмеёт.

— Ну так задуши его, — лениво дёрнула плечиком принцесса. — Я бы задушила, если бы умела. Ой, папочка, а ты научишь меня душить с помощью Силы?

— Позже. Кстати, о Таркине. Скажи, дочь моя, почему, стоит мне отлучиться ненадолго по делам, как наш гранд-мофф начинает заваливать меня сообщениями о пропавших планах и чертежах? Сейчас, например, он утверждает, что ты отправила несколько передач Альянсу повстанцев. Да я от тебя столько сообщений не получаю, сколько от него! Он засорил своими жалобами мой личный канал связи! И ещё мне очень хотелось бы знать, содержание каких именно строго секретных, предназначенных только для меня и Императора, документов было разглашено твоим немытым и неотёсанным дружкам.

— Папочка, ты зануда и самодур, — обиделась Лея, — и не смей обзывать моих друзей неотёсанными! По крайней мере, с ними интересно! С кем мне общаться на этой унылой посудине, с твоими солдафонами и старым пнём Таркиным? Ты улетаешь куда-то, с кем-то дерёшься, кого-то душишь, развлекаешься, уничтожаешь планеты, а я сижу тут совсем одна, мне даже поговорить не с кем! Только и занятий, что вышивать да рисовать, и всё равно тебе не нравится! А-а-а-а-а-а-а!

— Лея, послушай меня…

— Нет, не послушаю! У-у-у-у-у-у-у-у…

— Лея, дитя моё…

— Не смей меня так называть, мне уже шестнадцать! О-о-о-о-о-о-о…

Вейдер запаниковал. Разговор о секретных планах и таинственных знакомых дочери явно не сложился, а вот рыдания грозили затянуться надолго.

— Хотя бы не звони Императору в моё отсутствие по сверхсекретному каналу связи, ладно?

— И позвоню! И расскажу, как ты своему Кеноби на Татуин поэмы целые пишешь, а потом перечитываешь и вздыхаешь! Они у тебя в комнате под панелью лежат, код доступа CRC43-N21!

— Лея!!!

— Ха! Мой грозный папочка испугался. — Шантажистка успокоилась и начала неторопливо заплетать косы. В её глазах появился нехороший блеск, и Вейдер внутренне застонал.

— Но если ты наденешь мой подарок сейчас и пойдёшь в нём на заседание этих чучел-моффов, а потом дашь мне взорвать какую-нибудь планету, то я, так и быть, забуду код. И стихи твои забуду, хотя они красивые. Папочка, ты такой романтик.

Вейдер застонал уже вслух.

— Девочка моя, может, ты взорвёшь две планеты? А плащ я надену…

— Сейчас, папочка. — Показала Вейдеру язык юная хулиганка. — Плащ на заседании и взорванная планета.

— Послушай, у меня сегодня день рождения, в конце концов!

— Именно. Поэтому сегодня тебе всё можно, папочка. Иди, мой герой.

Вейдер круто развернулся, взметнув плащ, и вышел из комнаты дочери. Похоже, празднование дня рождения предстояло начать с публичного позора. Хотелось кого-нибудь быстро задушить. Или поговорить с кем-нибудь. Как вариант.

— Назовите своё имя и звание, — обратился он к одному из штурмовиков.

— Лейтенант Катберт Фортингей Брабазон-Фиппс Третий, милорд, — последовал невозмутимый ответ.

Некоторое время все шли в молчании.

— Как-то сложно, — наконец признался Вейдер.

— Да, милорд. Старшие по званию обычно называют меня Б-3746, так удобнее.

— Кто сказал, что так удобнее?

— Коммандер Эппо, милорд.

— Идиот.

— Да, милорд. Солдаты и офицеры нашего отряда также невысокого мнения об этом капитане. Не будет ли с моей стороны нескромным поднять вопрос о неполном служебном соответствии коммандера Эппо?

— Не будет. Я задушу его после собрания.

— Благодарю вас, милорд.

— Я буду называть вас Фиппсом, лейтенант.

— Благодарю вас, милорд.

— Фиппс, что вы думаете об этом плаще? Мне кажется, расцветка ярковата?

— Вы совершенно правы, милорд. Спокойный чёрный цвет вам больше идёт. К сожалению, ваша дочь находится в таком возрасте, когда предпочтение отдаётся ярким краскам, а не цветовой гармонии.

— Фиппс, откуда вы поступили в армию?

— Личная охрана сенатора Крелла, милорд.

На этих словах Вейдер и штурмовики подошли к конференц-залу. Вейдер остановился, тяжело вздохнул и положил руку Фиппсу на плечо.

— Я вот что вам скажу, Фиппс. Никогда не женитесь. И детей не заводите.

— Я признателен вам за совет, милорд.

— Молодец. Ну, я пошёл. Пожелайте Таркину удачи.

Вейдер зашёл в зал. Игнорируя внезапные приступы кашля и расходящегося косоглазия у моффов, которые, в свою очередь, изо всех сил пытались не замечать весёлый костюмчик именинника, он встал за спиной у председательствующего Таркина.

— А, вот и вы. Почти не опоздали. — Таркин раздражённо пролистал несколько страниц в датападе. — Послушайте, ваша дочь…

— …да-да, украла ваши секретные планы. Опять. Я знаю. Скажу ей, чтобы немедленно вернула. Таркин, вы ведь сами понимаете: боевая станция, молодая любопытная девушка, отсутствие компании…


Гранд-мофф промолчал, однако в Силе Вейдер почувствовал некоторое единомыслие Таркина, Палпатина и уже упоминавшегося царя Ирода. Незадачливый папаша вздохнул.

— Ладно, сейчас пошлю за ней. — Вейдер выглянул из зала. — Фиппс! Приведите принцессу сюда.

— Да, милорд.

— Что-то не верю я в эти ваши психологические россказни, — скрипучим голосом протянул генерал Мотти, сидевший неподалёку от Таркина. Сегодня утром ему подали несвежий каф вместе с уведомлением о прерванном отпуске. Видимо, поэтому чувство самосохранения старого военного несколько (очень сильно, поскольку речь шла о разговоре с самим Вейдером) притупилось. Небрежно подняв руку, Тёмный лорд с интересом наблюдал, как генерал пытается расстегнуть верхнюю пуговицу на кителе и глотнуть порцию воздуха.

— Вейдер, прекратите! Не делайте этого сейчас, — Таркин не успел проглотить последнее слово.

— А чего ждать-то? — логично возразил душитель. — Что он натворил?

Лицо Мотти приобрело занятный цвет спелой брюквы.

— Не сейчас, Вейдер!

Хватка на горле генерала ослабла.

— Ладно, живите. Пользуйтесь моей добротой...

— Папочка! Почему ты его не задушил? Ну вот, я пропустила всё интересное. — Вошедшая в сопровождении Фиппса Лея грохнула на стол кучу датападов с имперским грифом “Секретно”. — Ты прости, я совсем забыла это сдать. Здрасьте, — принцесса удостоила собравшихся высокомерным кивком.

— Заседание окончено, господа. У нас с госпожой Органой и лордом Вейдером есть несколько тем, требующих приватной беседы. — Участники заседания поспешили спастись бегством. Оставшийся во главе стола Таркин с преувеличенной вежливостью улыбнулся Лее, перебирая принесённые ею датапады. — Надо же. А я-то думал, куда пропали чертежи схем вентиляции и канализации. Вам было интересно, ваше высочество?

— Мне — нет. А вот мои друзья что-то там долго смотрели, чертили, меняли. — Таркин поперхнулся водой из графина. — Па-ап? Мы будем взрывать планеты? Только давай я сама выберу цель, а то с той тюрьмой совсем неинтересно вышло.

— Будем, душа моя.

— Тогда взорвём Дантуин!

— Вейдер, одумайтесь!

— Да ладно вам, Таркин. В конце концов, у меня сегодня день рождения, могу я хоть немного развлечься? А вам нужно на чём-то суперлазер тестировать. Впрочем, Лея действительно провинилась. Так что взорвём мы не Дантуин, а Альдераан. И пусть это будет для тебя уроком. — Вейдер погрозил дочери пальцем.

— Нет, пап! Не надо Альдераан! В этот раз. Он такой красивый, синий!

— Будет красным. Красный — это тоже очень красиво, — с убеждённостью истинного ситха возразил Вейдер. – Давайте команду, Таркин.

Суперлазер Звезды Смерти сфокусировался на выбранной Вейдером планете, и через некоторое время она действительно стала красной, а потом исчезла, превратившись в плотное кольцо астероидов. Лея обиженно посмотрела на отца.

— Зачем было спрашивать, что я хочу, если исполнять мое желание ты не собирался?

— Вейдер, да объясните ей, наконец, что это — секретная боевая станция, а не балаган! — взорвался гранд-мофф.

— Э… послушай, детка. — Таркин закатил глаза. — Давай договоримся так: ты больше не будешь брать секретные чертежи, не спросив разрешения у меня или у гранд-моффа Таркина, а я дам тебе протестировать возможности Звезды Смерти на любой планете, которую ты выберешь. Договорились?

Лея прошлась по залу, изучила оставленные моффами записи, какие-то датапады забрала с собой.

— Договорились, — наконец заявила она. — Пап? Документы я отдала. Отведёшь меня в зал управления суперлазером?

— Думаю, что большой беды мы не натворим. Правда, Таркин? — Таркин потряс головой и тихонько завыл.

Группа, в авангарде которой находились радостно-оживлённая принцесса под руку с Вейдером, а в арьергарде — насупленный Таркин, сопровождаемый неизменным Фиппсом, направилась в сторону центра управления.

— Знаете, Вейдер, о чём я сейчас думаю?

— Знаю. Вы хотите расстрелять мою дочь за измену и гадаете, решусь ли я задушить вас прямо сейчас и списать всё на самоубийство или несчастный случай. Кстати, можете не гадать. Решусь.

Таркин осёкся. Да, Император не похвалит своего ученика за досадное самоубийство руководителя крупного проекта, но ему-то, руководителю, к тому времени будет уже всё равно. Вейдер и в самом деле сделал много для амбициозного проекта гранд-моффа, только имел одну — с точки зрения Таркина непростительную — слабость: он просто обожал свою дочь и потакал ей во всём.

Внезапно Вейдер остановился.

— Немедленно идите на пост охраны. У нас гости.

— Никаких сигналов тревоги не…

Сирена прервала Таркина на полуслове. Бросив испепеляющий взгляд на Вейдера, гранд-мофф отправился в отсек охраны.

— Пап? Что случилось?

Некоторое время Вейдер стоял молча, прислушиваясь к сигналам тревоги, щебетанию дроидов и отзвукам команд.

— Помнишь, я рассказывал тебе о том, что у тебя есть брат? За которым сейчас присматривает мой бывший учитель?

— Ты пригласил его в гости? — Лея захлопала в ладоши. — Как здорово, папочка!

— На самом деле, это ты его пригласила, — строго ответил Вейдер. — Кто послал с дроидом послание Оби-Вану?

Лея потупилась.

— Ну…

— Никаких «ну». Иди и встречай брата. Можешь угостить его кафом. Или ещё чем-нибудь. Кстати, с ним один человек и один вуки. Не знаю, чем ты угостишь вуки, сама как-нибудь разберёшься.

— А ты?

— А я поговорю с Оби-Ваном.

— Вы будете драться? — восхищённо спросила Лея.

— Мы будем разговаривать. Всё, иди.

Некоторое время Вейдер задумчиво ходил по коридору, игнорируя царящую вокруг суету и крики. Сын его был Скайуокером, а это значило, что умение выпутываться из сложных ситуаций у него присутствовало на генетическом уровне. К сожалению, вместе с умением в оные ситуации вляпываться. Но как только его найдёт Лея, проблем у Люка убавится. Зато прибавится у всех остальных, особенно у несчастного Таркина. Вейдер хмыкнул, вспомнив физиономию гранд-моффа во время недавнего тестирования суперлазера.

— Что, день рожденья — грустный праздник? Ой, погаси ты свою зажигалку. Чёрное и красное, как пошло. — Оби-Ван вышел из-за угла, нарочито небрежно держа выключенный меч.

— И тебе доброго дня, — отозвался Вейдер. — Зачем пожаловал?

— Вот, сына тебе привёз. Он мне все уши прожужжал о том, как мечтает с тобой повидаться. А то с Леей ты носишься, а о Люке совсем забыл. Да и самому развеяться захотелось. — Кеноби осмотрелся. — Давненько я ничего не подрывал, не разрушал… — Мимо них, старательно глядя в другую сторону, пробежало несколько штурмовиков. — А что это охрана нас не ловит? Совсем ты своих людей распустил.

— Охрана занята Люком, — ответил Вейдер. — А ты идёшь со мной. Какие могут быть проблемы?

— На самом деле, очень большие. И тебе совсем не жаль сына?

— Он Скайуокер, — пожал плечами Вейдер, — придумает что-нибудь. Я вот всегда говорил на собраниях офицеров…

— Ха! — фыркнул Кеноби. — Говорил он, можно подумать. Да ты же не умеешь речи произносить, Энакин. Кто мычал, как раненая вампа, на докладах Совету Ордена? Кому я шпаргалки писал?

— Всё это в прошлом, — с неописуемым самодовольством прогудел Вейдер.

— Ага. Тёмная Сторона Силы…

— Да тьфу на тебя. И никакая не Тёмная Сторона, а обычный голокрон из вашей бывшей библиотеки. Знаешь, один психолог написал, что нежелание выступать перед публикой вызвано страхом перед слушателями.

— То есть ты боялся?

— Совет Ордена? До у… паду, — честно признался Вейдер. — Как вспомню лысину Винду… Но потом я прочитал в этом голокроне, что для устранения страха нужно культивировать в себе высокомерное презрение к тем, перед кем ты выступаешь. Ведь нельзя же бояться тех, кого презираешь?

— Здравая мысль, — вынужден был согласиться Кеноби. — Но на деле, полагаю, всё было не так гладко?

— Да ты что, действует просто безотказно! Ты не представляешь, сколько всего про высшие чины имперской армии я насобирал. Вот например, как офицер Эппо чаквает супом. Как Пиетт хлюпает кафом. Как Таркин бреется — омерзительное зрелище, скажу я тебе. Как у Палпатина клацают вставные челюсти, когда он ест жаркое из банты. И теперь, когда я перед ними выступаю, я вспоминаю все эти записи, и страха как не бывало.

Оби-Ван резко остановился.

— Ты это записал? — переспросил он в ужасе. — То есть как записал?

— Самым обыкновенным образом, в датапад. Вот он, всегда при мне. — Тут Вейдер начал похлопывать себя по плащу, костюму, бормоча что-то вполголоса. — Зараза. Знаешь, похоже я его где-то обронил.

— Обронил? — переспросил Кеноби слабым голосом.

— Да. Но ты не волнуйся, я всё прекрасно запомнил.

— Ясно. Ты, небось, старался.

— Ещё бы. Душу вложил!

— Хлёстко, остроумно получилось?

— Ага.

— Стало быть, Таркин не соскучится, читая этот твой опус?

На сей раз пришла пора остолбенеть Вейдеру.

— Таркин? А почему он?

Кеноби пожал плечами.

— Согласись, что у него столько же шансов найти твой датапад, сколько и у остальных. А уж когда твои «зарисовки» станут известны всему Голонету…

— Ой. Я об этом как-то не подумал.

— История твоей жизни, Энакин. Самое время начать думать.

— Забодай меня таунтаун!

— Удачная мысль, кстати.

— Я идиот.

— Тоже верно.

Один из дроидов-уборщиков некстати сунулся под ноги Вейдеру и был отброшен в другой отсек метким пинком.

— Оби-Ван, что же делать? — спросил Вейдер бывшего учителя, как в старые джедайские времена. — Кстати, а ты-то чего так всполошился?

Кеноби вздохнул. Дарт Вейдер был заметной фигурой в голоновостях, правой рукой Императора, но так и остался тем самым Энакином Скайуокером, который любил совать нос во все неприятности, а крепко влипнув, возить носком по полу и бубнить: «Простите, учитель, я просто не подумал».

— Видишь ли, мой дорогой бывший ученик, — начал Оби-Ван как можно мягче, — Палпатин, конечно, выживающий из ума ситх, а ты — мой нерадивый падаван. Но до сих пор положение вещей вполне меня устраивало. Ты меня не трогал, я смотрел за Люком, в общем, худой мир лучше доброй ссоры. Но если тебя с треском снимут отовсюду, а это произойдёт, как только Палпатин прочитает в твоём датападе всё и даже больше про свои вставные челюсти, на твоё место назначат какого-нибудь... заместителя. А мне этого не нужно. Я старый человек и хочу погреться на татуинских солнышках, изучить повадки сарлакка и заняться выведением новой породы бант. Понимаешь?

— Да… Оби-Ван, — виновато пробасил Вейдер, чуть не сказав ставшую за тринадцать лет ученичества привычной мантру «Да, учитель».

— То-то же. Давай теперь искать этот датапад. О, смотри, твоя дочь идёт.

Появившаяся в другом конце коридора Лея в сопровождении Фиппса приветливо помахала рукой Вейдеру и Кеноби.

— Папочка, мы походили по камерам, поползали по мусорному отсеку, а потом Люк попросил показать ему ангары с истребителями. Пилоты не хотели пускать его за штурвал СИДа, но я сказала, что таков твой приказ.

В третий раз за этот воистину проклятый день рождения Вейдер потерял дар речи.

— Ты… ты… что… Так, немедленно бежим отсюда! Фиппс, объявите срочную эвакуацию!

— Есть, милорд, — ответил невозмутимый Фиппс.

Не слушая протестов Леи, Вейдер бодрым галопом рванул в сторону ангаров.

— Энакин, что случилось? Что за паника? — попытался добиться ответа Оби-Ван.

— Скайуокер. Истребитель. Большая военная станция, — на бегу бросил Вейдер. — Ничего не напоминает?

— Послушай, но вряд ли он захочет взрывать её прямо сейчас!

— Я на Набу тоже не хотел. Как-то само получилось.

Оби-Ван вынужденно признал правоту бывшего падавана. Они почти подбежали к шаттлу Вейдера. Вовсю выли тревожные сирены. Грузовой кореллианский YT-1300 как раз вылетал из ангара.

— Ой, пап, это Хан и Чубакка! Ну тот парень и вуки, о котором ты говорил. Они милые.

Вейдер сурово посмотрел на дочь.

— Об этом мы поговорим позже. А сейчас… Всем, кто хочет жить — срочно покинуть станцию! — проревел он. Пилоты и механики замерли.

— Отставить покинуть станцию! — Таркин появился воплощением начальственного гнева. — Продолжаем работу.

— Сейчас здесь будет горячо, — возразил ему Вейдер. — Очень горячо. Я бы даже сказал, до смерти горячо.

Пилоты некоторое время потоптались в растерянности, глядя на своих офицеров. Вейдеру, когда речь шла об опасностях, солдаты верили. Таркину — нет. Ровно через десять секунд после заявления Вейдера из ангара вылетел первый СИД-истребитель.

— Таркин, а вы чего стоите? Бегом в мой шаттл.

— Я вашим приказам, Вейдер, не подчиняюсь, — прошипел Таркин. — Это саботаж в военное время, на военной станции! И вы мне за это ответите!

Вейдер пожал плечами и кивком головы отправил Лею, Кеноби и Фиппса на борт шатла.

— Ну как хотите. Прощайте.

Таркин презрительно фыркнул и, круто повернувшись на каблуках, пошёл в свой кабинет.

— Так я и не записал, как он напился на офицерском балу и приставал к этому своему чиссу, — пробормотал Вейдер ему вслед. — Жаль, хороший был военный. Хоть и упрямый.

— Энакин, не слишком ли ты драматизируешь ситуацию? — спросил Кеноби, пока Вейдер выводил свой шаттл из уже опустевшего ангара.

— Оби-Ван, уж поверь мне, одного Скайуокера вполне достаточно для того, чтобы причинить немалый вред любому кораблю или станции в радиусе нескольких парсеков. А сейчас Скайуокеров здесь трое. Один из них - на истребителе. Давай посмотрим, как мальчик летает.

Шаттл удалился от Звезды Смерти на безопасное расстояние. Можно было видеть, как СИД-истребители выстраиваются в подобие клина и направляются в сторону Корусанта. Одинокая точка, нарезавшая круги около станции, вдруг нырнула в длинный вентиляционный тоннель, оставленный открытым нерадивыми инженерами. Наблюдающие увидели короткую вспышку лазера, а затем Звезда Смерти стала большой и красной. А после и вовсе превратилась в кучу обломков, которые на мгновение сложились в слова:

«С ДНЁМ РАЖДЕНИЯ ПАПАЧКА!»

— Оби-Ван? — подал голос Вейдер, завороженно наблюдающий за зрелищем. — В перерывах между своей работай с бантами удели время занятиям грамматикой с моим сыном, хорошо?

— Папочка! Это круче, чем семь Альдераанов! Люк просто молодчина! — Лея прыгала от радости. — А Таркину этому так и надо!

— И датапад твой уничтожен. Надеюсь, — добавил Оби-Ван.

— Н-да. А сейчас, дорогие мои, мне надо доложить обо всём Императору.

Фиппс, Лея и Оби-Ван бросили сочувствующие взгляды на Вейдера, который удалился в свою комнату.


Закончив сеанс связи, Палпатин подавил в себе желание убить весь свой персонал и ещё раз внимательно перечитал письма банковского клана. Он уже давно проклял тот день, когда решил прибрать к рукам Избранного и сделать его послушным орудием. Орудие получилось, как граната с выдернутой чекой — никогда не знаешь, когда и в какую сторону рванёт. Надо было оставить его джедаям всё-таки. А теперь что? Кредит превышен. Станции нет. Банковский клан денег больше не даст. Долги… Кстати, о долгах.

Палпатин пододвинул к себе отчёт по добыче газа на Беспине. Внимательно его перечитал и улыбнулся.

— Говорите, господин Калриссиан, что не зависите от Империи и не будете спонсировать наши проекты? Мало денег, говорите? Сейчас я вам, голубчик, устрою «мало денег».

Император нажал кнопку связи на комлинке.

— Энакин? Ну, ну, ну, ну… Ну ладно, мой мальчик, я всё понимаю… Да не сержусь я на тебя. Станцией больше, станцией меньше, подумаешь, мелочь какая… Слушай, я тут понял: тебе отдохнуть надо. Развеяться. Всё-таки юбилей, отметить надо как следует, покутить. Как насчёт Беспина? Да, и это… детей своих захвати. Какой же праздник без детей.

С чувством выполненного долга Палпатин закончил сеанс связи.

В шаттле Вейдера, который подобрал на свой борт Люка, полным ходом шло празднование.

Лэндо Калриссиан, не подозревая о своей судьбе, усиленно готовился к прибытию семьи самого Тёмного лорда.

На Дагоба Йода мудро шевелил ушами и глубокомысленно хмыкал, предвкушая волнующий рассказ Оби-Вана о встрече с бывшим учеником и его детьми.

И всё было хорошо в этой далёкой-далёкой Галактике.

---

Ура, деанон!

В этом году ФБ сложилась странно, а вернее, почти совсем не сложилась. В итоге все планы пошли наперекосяк, что-то принесла, много чего осталось вообще в проекте и даже близко не начало осуществляться.

Название: Ночь в Опере
Автор: Captain_dar
Беты: Jhereg, Кленовый Лис.
Размер: мини, 1276 слов
Эпоха: Восход Империи, Империя
Персонажи: Энакин Скайуокер, Шив Палпатин, упоминается Оби-Ван Кеноби
Категория: джен
Жанр: юмор, крэк
Рейтинг: PG
Краткое содержание: О том, как Палпатину так и не удалось поговорить с Избранным о Дарте Плэгасе и секрете вечной жизни. Мораль: опера - не лучшее место для серьёзных разговоров.
Примечания: Кроссовер с некоторыми европейскими мюзиклами, используются строчки из мюзиклов "Элизабет" (номер Die Schatten werden länger), "Три мушкетёра" (O Herr, Nicht Aus Stein), "Призрак Оперы" (Music of the Night). При наведении курсора на текст появляется перевод.

— Мама, ну ведь лето для отдыха!
— Неееет, леееето для скрииипки.
©bash.im

Палпатин слыл большим любителем искусства. Он был постоянным посетителем Галактической Оперы, его рабочий кабинет в Сенате украшали статуи и картины, созданные представителями самых разных видов с самых разных планет. А с тех пор, как Таркин познакомил канцлера с одним презанятным чиссом, одной галактики стало мало.

Палпатин удобно устроился в кресле, заказал в ложу напитки и приготовился наслаждаться музыкой. Всё-таки Траун — гений, хоть и чисс. Идея судить о целой цивилизации по образцам искусства, конечно, наивна, но сами образцы, доставленные изобретёнными Таркином и Трауном дроидами-шпионами, были весьма любопытными. В итоге все остались довольны: Траун был увлечён этой своей Землёй и писал отчёты в жутких количествах, у Палпатина то и дело пополнялась коллекция, а в Галактической Опере вместо опостылевшей всем «Набуанской красавицы» и «Свадьбы гунгана» теперь каждый день давали новое представление.

На сегодняшний вечер Палпатин возлагал особые надежды. Нужно было побеседовать со Скайуокером и сказать ему — опять! — как он крут, нужен Республике, джедаям, и особенно — своей Падме. А ещё надо заняться образованием мальчишки. Стыдно сказать, Избранный — а показаться с таким где-нибудь в обществе неудобно. Ни одной оперы не знает. Только о своих дроидах может разговаривать. Программа для приобщения была подобрана, по мнению канцлера, отлично. Вместо одной двухчасовой картины — или «мюзикла», как это называлось на Земле, — шёл концерт из отдельных номеров. В итоге заскучать не успевала даже самая невзыскательная публика.

Свет погас, и с первыми пафосными аккордами в ложе появился Энакин Скайуокер. Канцлер вздохнул.
«Позёр, как и все джедаи. То ли дело мы, ситхи. Скромные и незаметные», — подумал он.

— Вы звали меня, господин канцлер? Есть новости о Гривусе?

Энакин поклонился, посмотрел на сцену и очень тихо застонал.

«Великая Сила, быстрее бы уйти отсюда. Мало мне Кеноби…»

Человек искренний по природе, Скайуокер никогда не умел скрывать свои мысли в Силе. Это всегда осложняло ему общение с Советом джедаев: магистры после заседаний возмущённо пересказывали друг другу весьма красочные эпитеты, которыми их награждал в уме своевольный Избранный. Вот и сейчас от Дарта Сидиуса, владыки ситхов, который — пока — прятался под именем канцлера Палпатина, не укрылось неподдельное страдание от присутствия на, казалось бы, безобидном концерте. Это было интересно.

— Энакин. Я ждал тебя. — Палпатин приветливо улыбнулся и приглашающе указал на кресло рядом с собой.

Скайуокер неохотно подчинился. Строго говоря, упрёк Палпатина в незнании Энакином оперы был несправедлив. Оперу он знал прекрасно, хоть и не по своей воле, однако на дух не переносил. Причина была в том, что его учитель и ближайший друг Оби-Ван Кеноби её как раз очень любил и по возможности не пропускал ни одной премьеры. Во время перелётов он делился с бывшим падаваном наиболее выразительными ариями. По единогласному мнению Скайуокера и его солдат, пел Кеноби хуже банты в брачный период, поэтому даже самые верные клоны без энтузиазма относились к перспективе лететь с джедаем-меломаном на дальние планеты.

— Устраивайся поудобнее, — сказал Палпатин, с удовлетворением отметив очередную страдальческую гримасу на лице Энакина. — Будем слушать прекрасную музыку и разговаривать об интересных вещах. Кстати, очень хороший концерт. Рекомендую.

Палпатин кивнул на сцену, на которой голограмма блондина в длинном чёрном халате громко голосила на непонятном языке и непотребно приставала к другому блондину в сером мундире.

Zeit, dass wir uns endlich sprechen
Zeit, das Schweigen zu durchbrechen
Du kennst mich
Ja, du kennst mich...Наконец настало время нам поговорить,
Время разорвать завесу молчания.
Ты знаешь меня.
Да, ты знаешь меня.

Воспитанный в рамках строгой джедайской морали, Скайуокер брезгливо поморщился.

«Гадость какая, — подумал он со всем пылом человека женатого. — Лучше бы танцующих тви’лек показали».

«Шиш тебе, а не тви’леки, татуинщина», — мстительно подумал в ответ коварный ситх, вслух же сказал:

— Зря ты так. Прекрасный мюзикл. Ну да ладно. Есть дела поважнее, которые нам просто необходимо обсудить.

— Захват Гривуса? — оживился Энакин.

— Дался тебе этот Гривус, — махнул рукой Палпатин. — Я хотел поговорить с тобой о жизни. Вечной жизни. Вот, скажем, искусство, — канцлер кивнул головой в сторону сцены, — оно, можно сказать, бессмертно. Знаешь ли ты, что один учё…

— Вот это — искусство?! — гневно перебил канцлера Скайуокер. – Это же… это хуже, чем танцы в барах у хаттов!

«Хотел бы я знать, что ты делал в этих барах. Тоже мне, будущий отец».

— Именно, — холодно ответил канцлер, задетый за живое столь явным проявлением отвращения к любимому им представлению. — Кстати, в этом номере происходит вовсе не то, о чём ты почему-то подумал. Юноша в мундире — кронпринц Рудольф. Он — представитель правящей императорской династии, наследник трона. Империя на грани распада, император слаб, императрица не в себе, а юноша всё видит и понимает, но сделать ничего не может. Знакомые тебе ощущения, правда? А тот, второй — Смерть. Он может дать тебе безграничную власть, возвысить над толпой, сделать героем, но для этого тебе нужно кое в чём ему… уступить.

— То есть умереть? А это ещё зачем?! — тот, кого Палпатин назвал Смертью, самым недвусмысленным образом попытался поцеловать наследника престола в губы. Энакин густо покраснел и опустил глаза.

«Похабщина какая это ваше искусство».

«Н-да. Нелегко мне будет с тобой».

— О, это чисто символический жест, — поспешил ответить Палпатин.

Weißt du noch, du warst ein Knabe
als ich dir versprochen habe:
dass ich dir
immer nah bleibЗнаешь, когда ты был мальчишкой,
Я пообещал тебе,
Что всегда буду рядом

— Он знал этого мальчика с самого детства, помогал ему советами и следил за успехами. Был другом и заменял отца. Почти как я тебе. — Канцлер послал юному джедаю отеческую улыбку.

Потрясённый Энакин попытался незаметно отодвинуться.

«Старый вы извращенец. А ещё канцлер!»

«Сиди, сволочь! Я ещё сделаю из тебя культурного человека».

— Господин канцлер, давайте же поговорим о Гривусе, — настойчиво сказал Скайуокер, попытавшись отвлечь внимание Палпатина от представления. Блондин в чёрном халате всё-таки смачно поцеловал несчастного принца, тот застрелился из бластера странного вида, и сцена временно опустела.

— Да что о нём говорить, мочить его надо, — рассеянно ответил канцлер, наблюдая за сменой декораций и читая программу концерта. — О, смотри, а вот это — очень любопытный персонаж. Коллега вашего магистра Винду, можно сказать.

Перед зрителями появилась голограмма человека, одетого в длинную красную мантию и увешанного украшениями в форме креста. Человек стоял на коленях и пел.

— Он джедай? — заинтересовался Энакин. — Медитирует? Красиво как поёт.

O Herr,
höre gnädig mein Gebet,
eine Zeit des Kampfes steht bevor.Господь,
В милости своей внемли моей молитве.
Грядет время войны.

— Молится. Он — жрец. А ещё политик, дипломат и человек с прекрасным вкусом. — Палпатин с сожалением вздохнул. — Жаль только, умер.

Помолившись, жрец залез на стол и начал танцевать, раздеваясь.

— И жрецы не чужды страстей, — пожал плечами канцлер в ответ на дикий взгляд Скайуокера. — Даже магистр Винду. Не каменный же он, в самом деле.

Ich bin nicht aus Stein, mein Herz ist nicht aus Stein!Я не каменный, не из камня моё сердце!

— Магистр Винду бы никогда! — возмутился Энакин. — Он глава Ордена! Он не будет танцевать стриптиз, как какая-то тви’лека Айлула в баре на Двенадцатом уровне!

Собеседники попытались представить себе Мэйса Винду, танцующего стриптиз в баре. Ни у канцлера, ни у джедая это не получилось: воображение обоих благоразумно бойкотировало подобные картины. Вконец распоясавшийся жрец на сцене дёргался и немузыкально орал.

— Так что там с Гривусом, господин канцлер? — упрямо пробубнил Энакин, уже совсем пунцовый от смущения.

«Великий Дарт Бейн и триста ведьм Датомира, какой же ты зануда! Хуже своего Кеноби», — лицо Палпатина приняло подобающее разговору о Гривусе (том ещё мужлане, кстати) озабоченное выражение.

— Генерал Гривус был сегодня уничтожен твоим бывшим учителем. Однако магистру Кеноби потребуется по…

— Да, господин канцлер! Срочно вылетаю туда, господин канцлер! — последние слова Скайуокера донеслись уже эхом из коридора Оперы. Энакин предпочёл не дожидаться появления очередного Владыки вселенной в ночном халате или танцующего жреца, или чего-нибудь другого в этом роде, и поспешил спастись бегством.

Оставшийся один Палпатин сокрушённо вздохнул. Джедаи неплохо воспитали его будущего ученика, но вот с изящными манерами и чувством прекрасного у Избранного было совсем неважно.

«Надо будет уделить этому особое внимание», — подумал без двух дней Император, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. — «А сейчас время для "Музыки ночи"...»

Night time sharpens, heightens each sensation
Darkness stirs and wakes imagination…В ночи обострены, усилены все чувства,
Во тьме пробуждено воображенье...

* * *

Никто так и не смог узнать, почему в первые дни падения Республики, после сожжения Храма джедаев, безжалостный Дарт Вейдер с помощью штурмовиков 501 легиона не оставил и камня на камне от здания Галактической Оперы…

---

21.09.2015 в 22:22

Пишет  SolarExalt:

Добрый день, сообщники!

Активная группа, возглавляемая кураторами  Арджи Линсе (этот же человек во Вконтакте) и  Конрад Кёрз (профиль во Вконтакте), просит помощи в расселении кошек из типичной крайне неблагополучной квартиры. Территориально Сестрорецк (Курортный район СПб).

неприятные подробности и фото

Недобросовестные хозяйки набрали 17 животных, из которых двое сейчас уже вывезены и содержатся на передержке у одного из кураторов, а 15 ещё остаются в двадцатиметровой однушке в антисанитарных условиях и без должного ухода (корм дешевый и его катастрофически не хватает, хозяйки дают всем кошкам вместе взятым примерно килограмм корма на день, лотки чистятся и кормление производится нерегулярно из-за лени хозяек, кошки не видели ветеринара, возможно, всю жизнь, нет ветпаспортов, разведенчество и близкородственное скрещивание процветают). Удалось уговорить отдать ещё 10 котов. Ведутся переговоры о том, чтобы спасти и тех пятерых, которых пока что наотрез отказываются отдавать.

Все кошки в ужасном состоянии.

Недокормленные, неухоженные, с кучей болезней, из которых сейчас достоверно подтверждены блохи, ушной клещ. У одной кошки, которую отдавать не хотят, обнаружен гнойный конъюнктивит, выпадает третье веко. Мы отнесли самых неблагополучных в клинику на осмотр, диагностику и лечение. У животных подозрение на панлейкопению, у одной кошки - или пиометра, или цистит, нужны ещё исследования. Подтверждены ринотрахеит, гнойный конъюнктивит, сильная глистная инвазия.

У одного изъятого животного подтвержден коронавирус (альбом с отчетностью и результатами анализов), предположительно носителями являются все. Позже куратор этой кошки забрал на временную передержку ещё одного кота, у которого внешне были те же симптомы коронавируса. Анализы этого кота получим на днях, но визуально на небе есть кальцивирозная язва.

Также, со слов хозяек, недавно они лечили одного кота от кальцивироза, а остальным прокололи сыворотку. Однако чеков на лекарство у хозяек нет, проверить, вводили ли сыворотку и соблюдались ли правила введения, невозможно, а хозяек уже не раз ловили на вранье.

К примеру, первая спасенная кошка, Ася, на последних сроках беременности была передана будущему куратору как совершенно здоровое животное, которое волонтеры якобы хотели "абортировать и лишить котяток жизни" (это была откровенная ложь, приглашенная ветеринар только написала, что осмотрит беременную кошку и по итогам решит, справится ли она с беременностью или придётся прерывать в связи с медпоказаниями, и потребуются ли дополнительные анализы).

При обследовании у "совершенно здоровой" кошки были выявлены коронавирус, паразиты, большой недовес (вместе с котятами весила 3 кг); в результате болезни котята умерли и начали разлагаться в матке, сама рожать кошка не собиралась. Была экстренно сделана операция, сейчас животное восстанавливается после нее и коронавируса, лечится при финансовой поддержке тех самых "ужасных волонтеров" в дневном стационаре, получает питание и необходимые лекарства. Позже выяснилось, что эта беременность у кошки не старше пяти-шести лет седьмая или восьмая (точнее хозяйки сами не помнят), в анамнезе мертворожденные или нежизнеспособные котята.

Таким образом, нынешнего куратора Аси обманули, отдав ему в дом с собственными животными заведомо заразную кошку с серьезными проблемами. Уже сейчас на лечение этой кошки потрачено около двадцати тысяч.

Чтобы не быть голословными — вот как сейчас выглядят животные из этой квартиры:





Этих животных хозяйки представили нам как "совершенно здоровых, только слегка неухоженных".

Для сравнения, вот как выглядел кот Шпротик когда только попал в эту квартиру:



А такой он сейчас:



Во время кастрации и стерилизации, а также первичного поверхностного осмотра, сделанных приглашенным ветеринаром, было обнаружено, что Шпротик, имеет предположительно врожденную патологию почек (одна почка, в которой обнаружена опухоль; со слов ветеринара, коту осталось недолго, выявлены симптомы сильной интоксикации, которую сейчас снимаем постановкой капельниц). Одну кошку по показаниям стерилизовать нельзя (из-за сердечной патологии), двух котят дефабержировать рано по возрасту, есть ещё несколько ослабленных животных, стерилизация которых должна проходить только в стационаре, ветеринар не взялся делать её на дому.

Какая помощь нам сейчас нужна?

В первую очередь, срочно – передержки с карантином. Питер и Ленобласть, но в случае возникновения желания взять к себе кошку у иногородних - решаемо.
В этой квартире полноценно пролечить зверей перед прививками не представляется возможным из-за скученности стада и антисанитарии. Так что мы ищем тех, кто может взять таких сложных животных на карантинную передержку или домой при нашей финансовой поддержке.

Также нам очень нужны (с возвратом и санобработкой перед возвратом) пластиковые моющиеся переноски.

Финансы у группы на первое время есть, в операцию включено много иногородних людей, но если кто-то очень захочет помочь финансово, лекарствами или кормом – обращайтесь к кураторам кошек.

Также необходимо максимальное распространение информации о проблеме, это поможет быстрее найти, куда кошек вывезти. После расселения желательно чтобы кураторов стало больше, двое наших могут не справляться с отслеживанием животных, развезенных по разным местам.

Ну и наконец, мы будем очень благодарны за советы, так как занимающаяся кошками группа и сами наши кураторы новички в вопросе спасения кошек из таких условий. Особенно будем благодарны за советы, как убедить недобросовестных хозяек раздать всех животных, и как проследить, чтобы опять не набрали новых: ситуация с этими хозяйками уже не первая.

В 2009 году от них силами кураторов с форума Все Хвосты уже расселяли такой же кошачий концлагерь. Тогда кошек вела Ольга Осадчая, кошмарное состояние содержания по 2009 году она может подтвердить. В 2012 у хозяек снова набрались кошки, которые тогда в большинстве своем, не дождавшись вмешательства волонтеров, погибли во время эпидемии. Все осложнено неадекватным поведением хозяек, их постоянной ложью во вред кошкам, а также попытками подруг хозяек нескоординировано вмешиваться в согласованный процесс работы, перевирать информацию, распространять ложные слухи о состоянии кошек и пытаться вести свои финансовые сборы. В связи с последним хотим подчеркнуть, что возглавляют и курируют работу по этим кошкам только  Арджи Линсе (этот же человек во Вконтакте) и  Конрад Кёрз (профиль во Вконтакте), любая помощь в вопросе этого кошачьего концлагеря, ведущаяся не через них, - только на свой страх и риск.

---

Перепост, спасибо автору за полезную статью)

10.04.2015 в 00:39

Пишет  Ksan:

Уход за животными после операции.
В целом уход за животными после любой операции примерно одинаков.
Обычно, забирая своего любимца, вы получаете на руки назначения, где прописано что и сколько времени колоть, какие процедуры нужно проводить, чем и сколько раз обрабатывать швы. Но есть моменты, которые редко озвучиваются, а вот людей вводят в ступор. Такие моменты я и рассмотрю.

Восемь пунктов, много букв.

1. Если животное отдали спящим.
Я так не делаю. Я всегда убеждаюсь, что зверь адекватно выходит из наркоза и только тогда отдаю. Но во многих клиниках послеоперационное наблюдение (час-два-сутки) является платным, иногда очень дорогим, в некоторых просто нет такой услуги, некоторые врачи (даже мои коллеги из клиники, где я работаю, грешат этим) привыкли особо не заморачиваться и после операции отдают зверя еще спящим.
--- Выход из наркоза, до полностью адекватного состояния, может продлиться от нескольких часов до суток. Зависит от того, какие препараты и в какой дозировке использовались, а так же от индивидуальных особенностей каждого организма. Кот после кастрации станет адекватным быстрее, чем кошка после вмешательства на желудочно-кишечном тракте - разные препараты, разные комбинации, разные манипуляции.
--- Если вам отдали зверя с высунутым языком и открытыми глазами не пугайтесь, так и должно быть. Они не закрывают глаза, находясь под анестезией. Пока не начнет убирать язык и моргать, нужно защищать слизистые от пересыхания: язык смачивать кипяченой или фильтрованной теплой водой (чтобы стал влажным, а не чтобы бедняга напился от души!), а глаза или закрывать руками механически каждые 10 минут или капать увлажняющие капли, что-нибудь типа безобидных «Брильянтовых глаз», «Beaphar Oftal» или лосьонов на растительной основе.
--- Не рекомендуется тормошить животное, пристраивать на высоких поверхностях (например, на кровати), откуда он/она может упасть, поднимать высоко на руках, теребить, пытаться разбудить, включать яркий свет и громкую музыку. Принесли, положили на пол, на одеялко или простынку, в теплое сухое место, без сквозняков, приглушили свет, выключили или сделали тише музыку/телевизор и не трогаете. Можно сидеть рядом, аккуратно гладить и жалеть. Вот они - идеальные условия для комфортного выхода из наркоза.
--- За это время животное, особенно если это кошка, может однократно вырвать едой, шерстью, слюной или желудочным соком. Если вы видите рвотные позывы, то аккуратно переворачиваете животное на живот и наклоняете голову мордой вниз, чтобы рвотные массы устремились на пол, а не в дыхательные пути.
--- Если ваш зверь воет, плачет, носится по квартире, гребет лапами по полу, идет в стенку, ползет по обоям, лижет пол или вашу руку, рассказывает сказки, поет песни, бегает по потолку, пытается вас сожрать или хотя бы покусать при попытке поднять на руки - не пугайтесь. Они такие мультики иногда видят, что могут вести себя абсолютно неадекватно. Поговорите с ним. Снимите с потолка. Последите, чтоб не упал со шкафа. Уберите подальше детей и других животных. Скоро все успокоится. Хотя большинство животных ведет себя очень спокойно, тихонько просыпаются, при этом сначала наблюдается мелкое подрагивание (как озноб/тремор, и то не всегда), затем активность в виде желания походить / побегать, пусть даже "по стеночке", заберутся куда им удобно и снова ложатся спать, теперь уже спокойно и надолго. Не давайте забираться туда, где не сможете наблюдать. Но и не дергайте каждую минуту, пристраивая обратно на подстилку. Хочет походить - пусть под присмотром ходит.
--- Пока животное спит - может произойти конфуз в виде непроизвольного акта мочеиспускания. Иногда и дефекации. Поэтому не кладите его на любимый белоснежный ковер или на дорогую сердцу лежанку, лучше всего на впитывающую пеленку, старую тряпку/простынь и на поверхность, которая легко потом отмоется.
--- На грелку животное стоит класть только в случае, если врач об этом скажет! Не нужно самодеятельности. Людей часто озадачивает то, что животные после операции кажутся холодными, особенно периферия - лапы, уши. Это нормальная реакция на анестезию, если нужно будет греть специально - врач скажет. Через некоторое время температура нормализуется. Для того, чтобы помочь - достаточно положить в теплое сухое место, подальше от холода и сквозняков.
--- Многие кошки, когда просыпаются, начинают усиленно вылизываться. Это нормально. Наблюдайте, чтобы животное не разгрызало и не особо активно вылизывало швы (в случае котов после кастрации - не швы, а мошонку). Для защиты швов существуют послеоперационные воротники и попоны.
--- Можно укрыть спящего зверя легким одеялком или полотенцем.
--- Лучше всего класть животное на бок, если есть возможность - на правый. Не брать под живот или грудь, если там находятся швы.
2. Некоторые послеоперационные моменты.
--- Котам после кастрации можно убрать наполнитель, постелить вместо него пеленку. На пару дней. Делается это для того, чтобы пыль от наполнителя и мелкие частицы не попали в ранку.
--- Если у животного стоял внутривенный катетер, то может быть три варианта: первый - катетер на месте, замотан бинтом (обычным или эластичным) - в этом случае он может стоять в вене не более 5-ти дней, если в него не будут делать ни капельниц, ни инъекций, то на следующий день его лучше всего снять (при условии хорошего самочувствия); второй - на лапке бинт, на месте где стоял катетер - бинт нужно снять примерно через 30-60 минут, убедившись предварительно, что под ним нет катетера; третий - бинт уже сняли и вам просто нужно будет отмыть пятнышко крови перекисью водорода, если оно есть.
--- Если произошел непроизвольный акт дефекации или мочеиспускания, то купать зверя не стоит. Чтобы очистить шерсть понадобятся влажные салфетки, теплая вода, возможно сухой шампунь и небольшое усилие с вашей стороны по оттиранию мочи или кала с шерсти и кожи.
3. Швы и уход за ними. Попона (послеоперационный бандаж).
--- После операции швы обрабатываются препаратами, указанными ветеринарным врачом. Обычно периодичность обработок составляет 1-2 раза в день. Для обработок назначаются растворы антисептиков (хлоргексидин 0,05%, перекись водорода, разведенный спирт, спреи, имеющие в составе антисептики), аэрозоли при необходимости (алюминиум-спрей, «вторая кожа», террамицин и т.д.), мази при необходимости (левомеколь самая популярная, а на самом деле их величайшее множество). Обработка идет поэтапно - сначала антисептиком, затем аэрозолем или мазью.
--- Если при обработке обнаружены кровавые корочки - они размачиваются перекисью водорода и аккуратно удаляются.
--- Мошонка у котов после кастрации обычно обработки не требует.
--- Для защиты швов на зверя одевается специальная попона, повязка, ботиночки или послеоперационный воротник (зависит от расположения швов). Попона защищает шов от окружающей среды, языка, зубов и когтей прооперированного, воротник, повязка, ботиночек защищает от языка и зубов. Что выбрать - смотрят по необходимости. Иногда после стерилизации кошкам попона не требуется: в случае, если операция проводится методом лапороскопии (три дырочки в животе) или микролапоротомии (маленький разрез сбоку, ушитый рассасывающимся внутрикожным швом). В этих случаях и обработки швов почти не назначают.
--- Повязка или попона всегда должны оставаться в чистоте. Если вы с собакой в попоне идете на улицу - защитите ее с помощью комбинезона. На повязки можно повязать пакет, закрепив клейкой лентой. Следите, чтобы попона или повязка в области швов не намокали. Попона и повязки время от времени меняются на чистые.
--- Если надет воротник - следите чтобы не возникло проблем с потреблением пищи и воды. В таких случаях есть два выхода - снимать воротник на время кормления / питья или поставить неглубокие миски небольшого диаметра на подставке.
--- У кошек может быть неадекватная реакция на попону. Им не нравится, когда они проснулись, а на них одето нечто, стесняющее и ограничивающее. Одни кошки начинают ходить боком, другие задом, третьи не двигаются вообще, четвертые всеми силами снимают "украшение", пятые не едят, пока не снимут попону... Кто на что горазд. В этом случае - спокойствие, терпение и фантазия вас спасут. Кто-то берет отпуск, кто-то просто прячет все предметы, за которые можно зацепиться попоной и снять ее, кто-то одевает на кошку колготку. Оставлять кошку без попоны не надо - это плохая идея, вернетесь домой - а кошка швы себе сама сняла.
--- Часто животным необходимо время, чтоб привыкнуть к защитным приспособлениям. Не идите у них на поводу, не снимайте защиту совсем, это может привести к печальным последствиям в виде самостоятельно снятых швов и разлизанных в лохмотья ран. Пусть лучше ограничивают себя в передвижениях, после операции это на пользу.
--- Швы обычно снимают на 10-14 день, попону или воротник носят до снятия швов, а иногда и несколько дней после этого. Косметический саморассасывающийся шов не снимается.
--- Самое главное: не нужно давать животным, а в особенности кошкам, разлизывать послеоперационные раны и швы! У них язык как наждачка, а во рту далеко не стерильно! Они лижут не потому что это «волшебное вылизывание с целебной слюной», они лижут потому что зудит и тянет.
--- Часто на 3-5 день после операции под швом возникает уплотнение с жидкостью внутри - серома. Обычно жидкость аспирируют (отсасывают иглой) или выпускают наружу через швы. Иногда ставят дренаж. Иногда не трогают.
4. Кормление после и в дальнейшем.
--- На первые дни после операции врач может назначить специальный послеоперационный корм. Или голодовку до 3-х суток. Зависит от того, какая была операция. После некоторых операций диеты назначаются пожизненно, после некоторых - вообще не назначаются. При необходимости кошки после кастрации / стерилизации кормятся рационом для кастрированных / стерилизованных (зависит от корма и его качества).
--- После выхода из наркоза поить можно через 2-4 часа (смотрите, чтоб питомец мордой в миске с водой не заснул), кормить - через 8-10 часов. Если была операция на желудочно-кишечном тракте, то кормить и поить можно строго по графику, который выдаст врач!
--- Если не назначена специальная диета, то начинать кормить нужно с маленькой порции. Первые сутки можно кормить понемногу, но часто.
--- Первые несколько кормлений лучше всего давать мягкий корм или послеоперационную диету, но не выходить за рамки привычного кормления (не менять марку корма).
--- Не перекармливайте животных! Суточная доза рассчитывается на вес, у готовых кормов она указана на упаковке. Если животное малоактивно - играйте с ним, заставляйте двигаться (если нет противопоказаний). При быстром наборе веса стоит увеличить нагрузки и пересмотреть рацион.
5. Возможные проблемы и осложнения.
--- Если нет дефекации больше двух суток после плановой операции (например, стерилизации), то стоит несколько раз с интервалом 6 часов выпоить по 5-10 мл вазелинового масла. В рот. Передозировки не будет, не беспокойтесь. Если и после этого нет - нужно к доктору.
--- Если нет аппетита больше суток после операции, то стоит попробовать снять попону (если это кошка) и дать поесть без попоны. Можно предложить специальный послеоперационный рацион (такие паштеты в любом зоомагазине продаются, но стоит посоветоваться с лечащим врачом). Если не помогает - обратитесь к врачу.
--- Если более 12 часов после операции нет мочеиспускания - это повод для тревоги и обращения в ветеринарную клинику. Особенно у кошек.
--- Если в течении 3-7 дней после операции начинается одышка, громкое дыхание с открытым ртом, булькающими звуками, хрипами, если слизистые синеют или сильно бледнеют, если прошло более 4 часов после операции, а животное все еще очень холодное, если наблюдаются обмороки, судороги в течении нескольких дней после операции, если наблюдается сильная апатия, вялость, сонливость более 24 часов после операции, постоянная отрыжка или рвота, кал с примесью крови, болезненность, загноение и припухание операционной раны, отеки, интенсивное кровотечение из операционной раны... все это поводы срочно отнести зверя в клинику и не уходить оттуда, пока его не осмотрят!
6. Что нужно сделать до и после операции, чтобы снизить риски.
--- Перво-наперво - животное нельзя кормить 8-12 часов до анестезии. Это снижает риск рвоты и последующих осложнений во время анестезии. Поить можно.
--- Перед операцией может понадобиться обследование: анализы крови, ЭхоКГ (УЗИ сердца), ЭКГ, УЗИ или ретген - врачи смотрят в каких именно исследованиях есть необходимость. Например, кошкам британским, шотландским, персидским, сфинксам и мейн-кунам перед анестезией желательно сделать ЭхоКГ, чтобы исключить ГКМП (гипертрофическую кардиомиаопатию). Животным старше 5 лет желательно сдать общий и биохимический анализы крови. У молодых и клинически здоровых животных необходимости в исследованиях нет, за редким исключением.
--- Всегда соблюдайте выданные назначения, не отменяйте самостоятельно препараты и не меняйте дозы и пути введения.
--- Первые день-два после операции за животным необходимо присматривать, чтобы вовремя заметить любые отклонения и осложнения.
--- Если животное имеет в анамнезе хронические заболевания, аллергические реакции, если принимает какие-либо препараты - предупредите врача об этом!
--- За 2-4 недели до операции и после нее нежелательно вакцинировать животное. Если вмешательство плановое, то сначала вакцинация, а через несколько недель после нее - операция.
--- Если дома несколько кошек или собак, то другие особи могут неадекватно отреагировать на прооперированного зверя, да еще и в попоне. Смотрите, чтоб не было драк.
--- Следите за температурой. В норме температура у животных (собак и кошек) - 37,5-39,0°С, если температура выше или ниже спустя 12-24 часа после операции - обратитесь к ветеринарному врачу.
7. Транспортировка после операции.
--- Перевозить животное после операции необходимо в тепле, на подстилке, можно укрыть полотенцем, одеяльцем.
--- Перевозить спящего или выходящего из наркоза зверя нужно в специальном контейнере. Или на ровной поверхности.
8. Обзорная статья про анестезию. Древняя, но все еще актуальная.
©ksan.diary.ru

---

Star Wars 2015

Урурур, притащу много всего вкусного!

И вот. Не смогла выбрать, какой красивше. Клоны под катом)

---

Внеконкурс

Это тоже должно было пойти в спецквест, но по моему раздолбайству не было сделано к дедлайну. А может, и хорошо, что так вышло.

Название: Однажды в Анк-Морпорке
Автор: fandom Snooker 2014
Форма: коллаж
Пейринг/Персонажи: Хэвлок Ветинари, Барри Хирн
Категория: джен
Жанр: кроссовер
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5.
Размер: 1070*720 px
Рейтинг: G
Примечание:

иллюстрация фрагмента текста спецквеста "Вначале был шар"

«Таймс» напечатал огромный портрет Ветинари и Хирна, стоящих рядом на фоне здания «Диска», а под ним — статью, полную многозначительных рассуждений за авторством главного редактора. На восьмой странице было интервью с игроками на целый разворот, на странице новостей культуры — впечатления одного из пришельцев о последней постановке в Опере.
Предупреждение: по клику изображение открывается в полном размере в новом окне. Газета читабельна.

Название: Апастныя Твари Плоскава Мира
Автор: fandom Snooker 2014
Форма: арт, использован шрифт Фотошопа Wonderland.
Пейринг/Персонажи: много Тварей
Категория: джен
Размер: 800*600 px
Рейтинг: G
Примечание:

Иллюстрация к фрагменту текста спецквеста "Вначале был шар"

Когда на сцену вышли второй Уильямс и Аркканцлер, ткань реальности в очередной раз затрещала.
— Это что за чучела? — Уильямс махнул рукой, без особого, впрочем, любопытства.
— Мы называем их Ужасными Тварями из Нижних Измерений, — пояснил Чудакулли. Чтобы подчеркнуть свой спортивный подход, он вместо мантии был одет в кожаные штаны и футболку «Незримых Академиков», за что удостоился от противника одобрительно поднятого большого пальца.

Чивк, чвик-вик, чвииик…

— Они что, жрут? — возмутился Уильямс пару минут спустя, когда одна особо нахальная Тварь запустила три щупальца в расписной горшок, достала оттуда горсть чего-то рассыпчатого и забросила в пасть. — С попкорном явились?
— Дорогой коллега, они находятся в другой реальности! — напомнил Аркканцлер, ловко забивая кросс-дабл. Выхода к следующему шару не получалось, и он задвинул биток за желтый шар. Уильямс одарил позицию на столе хмурым взглядом, зашел с другой стороны и пригнулся, изучая возможную траекторию отыгрыша.
Чивк! Чивкииии… — раздалось за его спиной ехидное чириканье.
Молча развернувшись, Уильямс протянул руку сквозь ткань реальности и вырвал пакет с потусторонним попкорном прямо из щупалец Твари.
Чивк! Чивк-чивк-чивк! Чивк-чивк! Шлип-швик ЧАВК!! — склочно захрипела ржавым тромбоном еще одна Тварь, похожая на перекормленную синицу. Снукерист в ответ показал Твари свой левый хук, и публика в зале зашлась от восторга.
— Браво! Браво! БИС!!!
Предупреждение: картинка открывается по клику в полном размере в новом окне.

@темы: fandom Snooker 2014, fk-2014, Терри Пратчетт

---

Спецквест. "Вначале был шар"

В Анк-Морпорк, "Горад Тысичи Сюрпризав", пожаловал Его Величество Снукер! Да не один, а со своими лучшими представителями: легендами, богами, жуликами, и конечно же, тиранами. Что вы говорите? Ах да, вы совершенно правы. Снукера в двуедином городе действительно нет. Пока. Но не беда, всегда можно найти Вселенную, место и время, где этого добра навалом. И вуаля - восемь игроков и один Тиран на своей шкуре испытывают, каково это: заниматься привычным делом в таком непривычном мире.

Название: Вначале был шар
Автор: Captain_dar, santia
Бета: santia
Размер: миди, 11 088 слов
Задание: Остров времени
Пейринг/Персонажи:

деятели снукера и персонажи Плоского Мира

Барри Хирн, Стив Дэвис, Стивен Хендри, Марк Уильямс, Джон Хиггинс, Ронни О'Салливан, Кен Доэрти, Питер ЭбдонЭйриан Уильямс, аркканцлер Чудакулли, командор Сэм Ваймс, патриций Ветинари и другие жители Анк-Морпорка
Категория: джен
Жанр: кроссовер
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: однажды из-за магического эксперимента снукеристы попали на Плоский Мир Терри Пратчетта. Им предстоит выжить, вернуться домой и, конечно, сыграть в снукер.
Примечание/Предупреждения: время действия – после романа «Дело табак», в тексте есть отсылки к романам «Незримые Академики» и «Ночная Стража». Русские версии имен персонажей Плоского Мира взяты из официальных переводов издательства «Эксмо», кроме имени патриция, с которым издатели до сих пор не определятся.

В те давние времена, когда человечество только начинало отвлекаться от привычных повседневных занятий вроде выпускания кишок и перерезания глоток своему ближнему, мир был также юн и открыт всему новому, а идеи Пространства и Времени казались слишком масштабными, чтобы удерживать их в головах одновременно. Поэтому, человечество со свойственной ему уже тогда практичностью решило их смешать в единый Океан Времени. Бесчисленное количество миров существует в этом океане, подобно островам: каменные шары вращаются вокруг своих светил, планеты сбиваются в системы, и так далее, и вся эта небесная механика движется в соответствии с космическими законами так, что у любого смертного сразу же голова кругом пойдет. У богов тоже, поэтому они и предпочитают не вдаваться в тонкости наук. В конце концов, гораздо проще сказать «Да будет свет!», чем объяснять, откуда он возьмется, как будет поддерживаться, и главное — кто за все это будет отвечать.

Богам также не чуждо чувство юмора, хотя и весьма сомнительного толка. Уже никто не вспомнит, кому и когда пришло в голову сотворить Плоский Мир, водрузить его на спины четырех слонов, тех, в свою очередь, устроить на панцире гигантской черепахи Великого А'Туина, а потом отправить всю эту сомнительную конструкцию в свободное плавание. И вуаля — перед нами единственный в своем роде мир, не подчиняющийся никаким законам, кроме единственного: плыть сквозь волны океана пространства-времени, куда вздумается черепашьему мозгу.

И когда в самых что ни на есть рациональных мирах вдруг случаются чудеса, возможно, это А'Туин проплывает неподалеку.

***

Эта история началась в очень приличном мире — третья планета от солнца, звезды класса G, никаких порочащих связей или соседей. Вот она: красивый зелено-голубой шар, зависший в черном небе.

Приблизимся, пройдем через облака, свернем немного налево…теперь вверх — и вот он, остров, совсем небольшой, если смотреть с точки зрения богов. Снизимся и встанем на твердую землю во всех отношениях рационального города под названием Шеффилд. Прогуляемся к его центру, где находится театральный комплекс. С одной стороны — вычурная архитектура оперного театра под названием Лицей, с другой — бетонно-стеклянная коробка драматического театра, названного Крусиблом, и в антракте дон Джованни может перекинуться парой слов с Отелло на предмет того, куда завалиться ужинать после спектакля.

Но раз в год, когда сцену Крусибла переоборудуют, а зал заполнится не совсем театральной публикой Отелло, Гамлет, Офелия и Дездемона сами превращаются в зрителей. На сцене снова будет разыгрываться пьеса, вечная и каждый раз уникальная, где никто не предскажет итог (но его можно попробовать угадать и этим ощутимо поправить финансовые дела: никто не принимает ставок на исход поединка Ромео с Тибальтом, а вот сумеет ли кто-то остановить Ронни О'Салливана — совсем другое дело).

…в конце апреля, когда установилась прекрасная солнечная погода, а в Шеффилд съехались игроки, судьи, телевизионщики, газетчики и просто зеваки, Барри Хирн стремительной походкой вошел в Крусибл, застегивая на ходу пиджак. Строгого покроя, сдержанного оттенка, дивно гармонирующий с ярко-желтым в цветочек галстуком.

— Где все? — гневно вопросил он, оглядываясь по сторонам. Ответом ему было безмолвие пустого зрительного зала.
— Будут с минуты на минуту, — из комментаторской кабинки высунулся Стив Дэвис и приветливо помахал другу рукой с зажатым в ней айфоном.

Хирн вздохнул.

— Когда я говорю, чтобы все собрались к двум часам, это значит, в пол-второго все должны быть на месте!
— Тиран, — ехидно ответил Дэвис, айфон согласно пикнул.
— Не скрываю и горжусь, — Хирн уселся в кресло в первом ряду и закинул ногу на ногу. — Чем вы там занимаетесь?
— Готовимся к началу трансляций, — ответил Стивен Хендри, пряча в карман колоду карт для покера. За его спиной фыркнул Кен Доэрти, и все трое вышли из кабины.
— Опоздавших буду штрафовать, — мечтательно сказал Хирн, откидываясь на спинку своего кресла. — По пять фунтов за каждые пять минут опоздания…

Ворвавшаяся в следующие две минуты в Крусибл компания из четырех человек выглядела так, словно расстаться даже с шиллингом было бы невыносимой тяжестью для любого из них…ну, ладно, кроме Питера Эбдона. Впрочем, если в каждой системе имеются полюса, и Питер был одним из них, то вторым выступал Марк Уильямс, чью манеру одеваться в стиле «презрение гламуру и адептам его!» критиковали и высмеивали два поколения журналистов и несметные полчища фанатов. Джон Хиггинс во всем этом придерживался золотой середины, и его вполне можно было бы принять за успешного бухгалтера, буде кто решился бы доверить ему свои деньги, а Ронни О'Салливану было бесполезно прилагать любые усилия, чтобы произвести впечатление хотя бы внешней респектабельности.

Дзынь!

Со звоном разбилось стекло, Кен Доэрти в последний момент пригнулся, и неясный предмет, смахивающий на артиллерийский снаряд мелкого калибра, просвистел в паре дюймов от того места, где только что была его голова.

Бдыщ!

С минуту спустя отпрыгнувшие рыбками в разные стороны снукеристы попробовали поднять головы.

— Че за хрень? — дуэтом выразили общие чувства Марк Уильямс и Ронни О’Салливан.
— Теракт? — спросил Эбдон, опасливо оглядываясь по сторонам. Стены были целы, но дырка в стекле комментаторской доказывала, что нечто действительно случилось.

Затем Питер перевел взгляд на стол — и его стон влился в общий хор.

— О нет!

Прекрасный снукерный стол, столь сбалансированный и покрытый сукном такого качества, что шар катился от легчайшего касания, не говоря уж о точно просчитанном усилии игрока…. Стол погиб и воскрешению не подлежал, разве что в виде зомби. Идеально ровной поверхности больше не существовало. В сукне посреди стола образовалось нечто вроде кратера, в центре которого лежал черный шар.

— Что это? — удивленно спросил Стив Дэвис.
— Не трогай! — завопил Хирн. Увы, пальцы шестикратного чемпиона мира уже коснулись этого предмета.
— Просто черный шар, — задумчиво пробормотал Дэвис, рассматривая его с разных строн. — Гладкий, ни царапины, ни трещины…

Хирн тайком перевел дух.

И тут случился БАМС.

***

Главное умение волшебника — вовсе не творить магию. И даже не превращать людей в лягушек. Боги, да это умеют даже уличные фокусники и ведьмы. Когда вы охраняете мир от страшных разрушений, жизненно необходимо (а иногда и смертельно важно) выбрать наиболее безопасный угол и вовремя там укрыться. Ведь если не спасётесь вы, кто тогда спасёт весь мир?

Все эти мысли посетили Думминга Тупса, с мрачной решимостью выбирающегося из предусмотрительно подготовленного убежища в Бильярдном Зале Незримого Университета. Он всячески поощрял Аркканцлера, когда тот решил поддерживать физическую форму волшебников путём совершенно-не-насильственой-и-почти-добровольной записи в футбольную команду Анк-Морпоркской футбольной лиги, но последнее увлечение Наверна Чудаккулли (точнее, применение к нему Научного Подхода) начало казаться небезопасным даже по меркам НУ. В конце концов, бильярдные шары совершенно точно не должны взрываться, пробивая внушительных размеров дыру не только в стенах и бюджете Университета, но и в самой Реальности. На этот раз в радостном щебете Тварей из Нижних Измерений Думмингу послышались особенно издевательские нотки.

Чив-чвик, чив-чвик, чииик!

— А всё-таки здорово получилось, — удовлетворённо крякнул Аркканцлер, восставая из тучи обломков и штукатурки.
— У-ук!
— Не говори глупостей, Библиотекарь, — решительно возразил Чудакулли. — Я просто немного ошибся в резке. И чуть не срезал, ха-ха, Главного Философа. Кстати, где он?
— Мммяяя… — послышалось из дальнего угла.
— О. Держись, старина. Сейчас мы тебя вытащим. Э-э. Думминг? У нас есть лопаты? И, если так подумать, пила тоже не помешала бы.
— И-ик!
— Хорошо, хорошо, обойдёмся без пилы. Думминг?

Тупс угрюмо кивнул и поплёлся за лопатами.

— И всё равно это был шикарный удар, — самодовольно заявил Аркканцлер, раскуривая трубку. — Думаю, завтра надо поработать над кросс-даблом, и можно будет смело играть… вот только с кем?

Чвик, чик, чвииик!

Аркканцлер недовольно потряс головой и нахмурился.

— Но сначала нужно что-то сделать со звукоизоляцией. — Чудакулли сердито посмотрел на дыру в стене. — Ну, или просто завесить это чем-нибудь. Ты как там, Философ?
— Ммяяя!
— Вот и молодчина, — рассеянно похвалил Аркканцлер, приводя в порядок мантию и водружая на голову шляпу.

«Даже Твари в последнее время стали вести себя странно, — думал несколькими часами позже Тупс, сидя перед Гексом в надёжном убежище Факультета Высокотехнологичной Магии. — Они не пытаются вторгаться к нам. Пока, по крайней мере. Они просто наблюдают и комментируют. Издеваются и поощряют».

Нечто похожее он чувствовал на матчах футбольной лиги, когда толпа на трибунах дышала, кричала и двигалась в унисон, становясь одним живым существом.

«Но ведь футбол смотрят люди, верно? То есть, — поправился он про себя, — в основном люди, во всех смыслах этого «в основном». А кем они себя считают? Неужели они ведут себя как… публика?»

…чвик?

Вот оно. Наконец-то ему удалось схватить за хвост мысль, не дававшую покоя с тех пор, как Аркканцлер всерьез увлёкся бильярдом, а щебет Тварей из редкого явления стал частью обыденной реальности НУ (если к Университету вообще было применимо слово «реальность», не говоря уже об «обыденности»). Признаться, легче от этого открытия Думмингу не стало. К вторжению Тварей все волшебники были готовы постоянно, но Твари в роли зрителей — это что-то новое. Это всё равно что взглянуть в Бездну и получить в ответ Приветливую Улыбку и Дружелюбный Взгляд. Думминг поёжился. И это новое не слишком понравится ни волшебникам, ни другому мастеру Взглядов — патрицию Ветинари.

«Надеюсь, что мы не призвали ничего потустороннего», — честно подумал про себя Тупс и запустил Гекс рассчитать траекторию выхода из снукера на трёх цветных шарах.

***

— Аааа…аааа….апчхи! Эй, есть тут кто живой?

Ронни О'Салливан лежал на полу, в спину ему упиралось нечто непонятное, но на ощупь состоящее сплошь из углов, а лицо и грудь, насколько он мог судить, прикрывала какая-то ткань, тяжелая и пыльная. В ярости он потянул за её край, чтобы содрать с головы, и тянул, тянул и тянул, а она все не заканчивалась, пока по лбу не стукнуло чем-то холодным и металлическим.

— #@@$! — эмоционально выразился он, разобравшись на ощупь, что стукнувший его предмет — похоже, кольцо с зажимом, а эта необъятная и пыльная штуковина была портьерой. Но даже освободившись от неё, он все равно ничего не видел — вокруг было темно.
— Слышу, что с Ронни все в порядке, — произнес неподалеку Стив Дэвис. — Остальные все целы? Подайте голос, что ли.
— Я вроде бы цел, — раздалось во мраке.
— И я…
— И я…
— Ой, а что это на меня свалилось?
— Барри, а вы в порядке?
— Спасибо, Джон, ценю твою заботу.

О'Салливан полез в карман, и через пару мгновений мрак немного рассеялся благодаря светящемуся экрану смартфона. Под одобрительные возгласы коллег во тьме зажигались и другие огоньки, тут и там, и уже в полумраке снукеристы разобрали, что сидят или полулежат на полу какой-то большой комнаты без окон, заставленной длинными рядами вешалок.

— Кажется, мы попали в костюмерную, — сказал Питер Эбдон.
— А мне кажется, что мы в неё врезались, — произнес еще один голос, который игроки никак не ожидали услышать.

Они синхронно повернули экраны смартфонов на максимальной яркости в угол, из которого донесся голос, и сидящий там человек сощурился.

— Эйриан?

Знаменитый рефери развел руками, потом аккуратно снял с плеча нечто объемное и плюшевое и, держа двумя пальцами перед собой, придирчиво изучил пару рингравов, прежде чем отбросить в сторону, туда, где уже валялась куча одежды, два парика и манекен с отлетевшей головой.

— Вообще-то, у меня было назначено интервью вот с этими, — он кивнул в сторону Дэвиса и Хендри, — господами. Поэтому я, конечно, зашел в Крусибл, пошел в зал, а потом — бамс! — и я прихожу в себя на полу под кучей старых костюмов, пыльных, между прочим.
— Так ты зашел позже всех, — ухватился за его слова Хендри, — наверняка ты видел, что случилось?
— Что-то очень ярко засветилось, потом очень громко загремело, а потом я пришел в себя на полу под кучей…
— Понятно. Может быть, произошел взрыв, и мы провалились в костюмерную Крусибла? — спросил Джон Хиггинс.
— В Крусибле костюмерная в другой стороне, — мрачно ответил Кен.
— Тогда, может быть, случился взрыв, и нас отнесли в костюмерную?
— Зачем? И какой взрыв?
— Эээ….теракт? — Джон благоразумно ухватился за вопрос, на который было проще придумать ответ.
— Теракт? В Шеффилде? В Крусибле? — почти хором спросили все остальные, и так же хором ответили: — Да кому мы нужны!
— Давайте отсюда выбираться, — предложил Марк Уильямс. — Где-то должна быть дверь…

Дверь они в итоге нашли. Запертую. И замерли в задумчивости: теоретически, её можно было бы открыть силой, но неизвестно, как на это посмотрят владельцы, и сколько потребуют заплатить за нанесенный ущерб.

— Позвоним и попросим нас выпустить, — решил Хирн. — Что за черт?! Сеть не ловится!
— У тебя какой сейчас оператор? — спросил Дэвис и вытащил свой айфон. — Я попробую свой…черт, он тоже сеть не видит!
— Тогда предлагаю выломать её, — весело сказал Марк Уильямс.
— Эйриен, а что нам за это будет? — заинтересовался Эбдон.
— А пусть поймают сначала, — безмятежно откликнулся Джон Хиггинс. — И докажут, что это мы…
— На-ва-лись!

Дверь выдержала две атаки, но под третьей сдалась, вывалившись плашмя в коридор, а на неё, образовав сдавленно шипящую кучу-малу, — снукеристы. Более опытные их товарищи в лице знаменитого судьи, двух величайших чемпионов и самого руководителя, обогнули кучу по бокам и вышли в коридор.

— Надо бы поставить дверь на место, — сказал Стивен Хендри. — Чтобы она в глаза не бросалась.
— Или хотя бы к стене прислонить, — поддержал Дэвис.

Коридор вскоре привел их к еще одной двери, открыв которую, все оказались на улице. И замерли.

Снаружи была толпа. Огромная, шумная, мощная, она катилась во все стороны сразу как безбрежное людское море с торчащими из него кое-где островками. Высокие и низкие, толстые и худые, огромные и карлики — они шли и бежали, останавливались и сразу же снова неслись. По брусчатке катились телеги, проносились всадники, и над всем этим царил густой запах, от которого слезы брызнули из глаз.

— Кажется, мы не в Шеффилде, — сказал Кен Доэрти.
— Может, здесь снимают кино? — с надеждой в голосе спросил Хиггинс. — БиБиСи опять что-то экранизирует?
— Нет, — авторитетно сказал Хендри. — Не слышал ни о каких съемках в Шеффилде.
— Он в курсе, у него инсайдерская информация, — хохотнул Марк Уильямс, тем не менее, держась поближе к стене и внимательно изучая улицу.
— Эй, вы, человеки! — загромыхало в воздухе, и ошарашенные игроки увидели, как им показалось, двигающийся по направлению к ним кусок скалы в чем-то вроде бронированного нагрудника и шлеме. — Енто вы тут Под-Рываете?

Девять пар глаз с ужасом смотрели на каменного монстра. На нагруднике, снятом, судя по всему, с боевого слона, было выбито нечто, отдалённо напоминающее полицейский значок, и это было скверно само по себе. То, что в лапе у него была дубинка, а за плечом небрежно болталось какое-то осадное орудие, нисколько не улучшало ситуацию.

— Я — сержант Детрит и, енто, арестовываю вас по обвинению, — монстр вытащил из под нагрудника кусок бумаги, несколько раз перевернул его, наконец произнёс — в, енто, Злостной Под-Рывной деятельности!
— Мы точно не в Шеффилде, — пробормотал опять Кен.

***

Несколько часов спустя и несколькими кварталами дальше, в уютных камерах Псевдополис-Ярда вспыхнула жаркая дискуссия. Как ни странно, о снукере.

— Я всего лишь хотел рассказать ему, кто мы такие и как играют в снукер! Я не виноват в том, что эти идиоты меня не так поймут! — Марк Уильямс остановился перед решёткой и пнул её ногой. — И какого чёрта вы, болваны, молчали, пока я распинался перед этими тупыми копами?
— Кхе-кхе.
— Прости, Эйриан.
— Да не хотелось тебя прерывать, — ухмыльнулся О'Салливан, — ты так увлекательно рассказывал.
— Ты был очень красноречив, — поддержал Рона Хендри, — лично я прекрасно понял, что снукер — это где сначала тычут в соперника палкой, а потом добивают левым хуком. Очень точное описание.

Остальные снукеристы хихикнули. Марк попытался испепелить приятеля взглядом, но, к сожалению, его убийственная сила пропала: в Ярде придерживались мнения, что много света в камерах ни к чему.

— Особенно мне понравилась часть, где Марк пытается продемонстрировать свой замечательный хук тому сержанту, — ехидно заметил Дэвис, с удобством устраиваясь на своей койке. — Да ты просто Тайсон и Сталлоне в одном лице. Жаль, что соперник стоял, как скала. В буквальном смысле.
— Булыжник чёртов, — буркнул Уильямс.
— Енто называецца Сло-Весное Ос-Краб-ление, — поделился со снукеристами охранявший камеры тролль, — двадцать долларов штрафа.
— Заткнись.
— Тридцать долларов.

Молчавший доселе Хирн заинтересовался.

— То есть одно оскорбление стоит двадцать долларов, а два — тридцать? У вас тут что, оптовые скидки?
— Ага. Енто называецца На-Коп-пительная Система. После ста долларов — второй суп бесплатно. Хотите, оформлю сейчас?
— Нет, спасибо.
— Мне не хочется прерывать вашу дискуссию, джентльмены, — вмешался в разговор Кен, — но может, у вас есть идеи по поводу того, где мы очутились?
— Возможно, мы умерли, и это — загробный мир, — меланхолично заметил Питер Эбдон. Он сидел на своей койке в позе лотоса, его лицо выражало абсолютное умиротворение.
— В раю я бы смотрел из вип-ложи, как Лейтон Ориент выигрывает чемпионат мира по футболу, — отрезал Хирн. — А в аду были бы черти с вилами и котлы с кипящей смолой. Ни футбола, ни чертей тут нет. Скорее, мы сошли с ума и видим галлюцинации.
— Все вместе? — спросил Джон Хиггинс.
— Нет, возможно, кто-то один, — ответил Эбдон. — А остальные — порождения его болезненных фантазий.

Игроки переглянулись и дружно вздрогнули.

— Мне кажется, мы переместились во времени, — сказал Кен. — Вы ведь заметили, как выглядели люди на улице? А что за одежда была на тех парнях, которые помогали сержанту Детриту нас арестовывать?
— А в каком времени водятся существа вроде этого? — Ронни спустил ноги на пол и кивком указал на тролля. — Это же не человек!
— Он вполне разумен, — пожал плечами Доэрти. — К тому же, откуда нам знать, как далеко мы переместились, куда, и какими могут быть там люди?
— Главное — это как нам отсюда выбраться, — сказал О’Салливан. — У нас чемпионат мира начинается. Мы с Уильямсом играем завтра, ты и Стивен со Стивом должны быть в комментаторской кабине…
— Может, мы просто позовём их главного и попросим отпустить нас? — наивно предположил Хиггинс.
— Позвал уже один такой, — буркнул Хендри, не слишком понизив голос и заработав очередной Взгляд Уильямса.
— Я с ним поговорю, — оживился Эбдон, — возможно, мне удастся убедить…
— Я, — выделив слово, резко прервал его Хирн, — с ним поговорю. И буду очень вам признателен, если вы все, подчёркиваю, все будете молчать. Вы меня поняли? Рон?
— Ять, — выразился пятикратный чемпион мира.
— Замечательно. Когда я буду обращаться к вам, можете согласно кивать и не забудьте сделать умные лица.

В этот момент открылась дверь в дальнем конце коридора, и в камеры вошёл командор Ваймс в сопровождении незнакомого пока снукеристам стражника — высокого атлетически сложенного молодого человека с ярко-рыжими волосами.

Ваймс остановился перед камерами и мрачно уставился на заключённых тяжёлым взглядом полицейского, у которого выдался длинный и не слишком лёгкий день. Сперва те показались ему чёртовыми хлыщами, задирами, нытиками и, в случае с Хиггинсом, безобидными дурачками, но чутьё подсказывало, что первому взгляду не стоит слишком доверять. Долговязый любитель кулачных боёв, рискнувший сразиться с Детритом, явно не был безобидным, в плотном парне со странными стекляшками на носу Сэму виделось что-то неуловимо знакомое, а «дурачок» был подозрительно похож на дочиста вымытую и хорошо откормленную версию Шнобби Шноббса. Одним словом, те ещё типы. Да ещё под конец смены. Клятье.

— Добрый вечер, господа, — вежливо поздоровался молодой человек. — Я — капитан Городской Стражи Моркоу, а это — командующий Городской Стражей, Герцог Анк-Морпоркский, сэр Сэмюэль Ваймс.

Ваймс досадливо поморщился.

— Развели аристократов, — пробурчал Ронни, не слишком-то понизив голос.
— Сэр?
— Так это вы здесь главный? — вмешался Эйриан, оттеснив от решётки Хирна. — Хромает у вас организация, комиссар.
— Командор, — поправил Уильямса Ваймс. — Могу я поинтересоваться, на основании чего сделан такой вывод, сэр?
— Ну как же. Во время нашего ареста было нарушено сразу несколько правил: ваши, гм, сотрудники не предъявили свои документы, не зачитали нам права, процедура задержания не выдерживает никакой критики, а уж что касается работы ваших конвойных и содержания здесь, в камерах… не будем об этом, э?

Эйриан Уильямс наслаждался ситуацией. Всё-таки, жизнь рефери, по сравнению с жизнью сержанта полиции, не так насыщена событиями. Иногда он даже скучал по былым денькам в патруле. Последний раз ему было так же весело, когда пришлось буквально с боем вырывать Стивена Хендри из рук жаждавших интервью китайских журналистов, одновременно удерживая Ронни О'Салливана от попыток поговорить начистоту с ними же. Ваймс тоже понял, почему этот тип показался ему знакомым. Одет, как щеголь, не первой молодости; но коп всегда остаётся копом. Даже если свалился непонятно откуда.

— Вы стражник, сэр? — одобрительно хмыкнул командор.
— Предпочитаю слово «полицейский», сэр. Сержант полиции Эйриан Уильямс, сэр. В отставке.

Ваймс понимающе кивнул Уильямсу.

— Приятно познакомиться, сержант. Кстати, насчёт ареста. Я читал рапорт. В нём написано, что мои офицеры представились вам по всей форме. И даже показали значки. Что с вашим товарищем, у него судороги?

Хиггинс, попытавшись вмешаться в беседу двух копов, согнулся, схватившись за ногу. Удар добротным ботинком в лодыжку и не такие чудеса способен творить.

— Да, такая болезнь, — ответил Уильямс невозмутимо. — Так вот, по поводу того, что нам представились. Вот эти значки — это что, и есть ваши документы? А где написано, что это именно ваш значок?

Ваймс собрался было поставить умника на место, но… он же был копом, так? Похоже, где-то выпускают особую породу людей, имеющих привычку замечать несоответствия и задавать неудобные вопросы в неудобное время.

— То, что я — это я, вам подтвердит любой мой подчинённый, сэр. А также куча шишек здесь, в этом городе, включая лорда Ветинари. А вот кто вы такие, и, главное, как вы сюда попали, мне до сих пор неизвестно. Не желаете ли рассказать об этом, господа?
— Ох. — В камере воцарилось тяжёлое молчание. Никто не знал, с чего начать.
— Ну, э-э. Мы пришли в театр, там готовили первый матч турнира, а Барри назначил нам встречу и потом фотосессию, и тут на стол упал шар, Стив его взял в руки, а потом… потом мы вышли на улицу, встретили сержанта Детрита, и нас арестовали, — изложил свою версию событий Стивен. — Так ведь?
— Ну да, как-то так, — поддержал друга Марк. — По-моему, всё понятно.
— А мне как раз ничего не понятно, сэр, — вздохнул Ваймс.— Что за турнир может проводиться в театре, где находится этот театр, что такое, — тут Ваймс сверился с записями в блокноте Моркоу, — «фотосессия», кто такие Стив и Барри, и что за таинственный шар у вас появился.

Здесь командор неосмотрительно сделал паузу, которую поспешили заполнить все сразу.

— Стив и Барри — это вот он и он!
— Ага, сладкая парочка.
— Марк!
— Фотосессия — это…
— Ты что, никогда не слышал о Крусибле?
— Это когда делают фотографии. Такие картинки…
— Нет, вы только послушайте, он ничего не знает о…
— Да, такие картинки с вашими ро…
— Марк!!
— Как это какой турнир, по снукеру, разумеется!
— Морд...
— Лицами, Марк, нарисованными…
— …Очень быстро
— И со всеми прыщами. Ай!
— В Шеффилде!
— Прыщи в Шеффилде??
— Театр в Шеффилде!

Ваймс попытался вставить слово в объяснения снукеристов, не преуспел, поэтому снял со стены подсвечник и с размаху грохнул им об пол. Тишина получилась ещё более оглушительной, чем шум до этого момента. Сэм перевёл дух, собрался с мыслями и спросил наугад:

— Турнир по снукеру?
— Да, по снукеру! — радостно подтвердил Марк Уильямс, подскочив к решётке и попытавшись изобразить несколько прицельных движений. Ваймс и Моркоу поспешно отступили, схватившись за мечи.
— Спасибо, сэр, думаю, мы поняли. Снукер — это вид боевого искусства?

Снукеристы хихикнули. Уильямс-коп пожал плечами.

— По-разному бывает. Иногда — бой, иногда — медитация, иногда крепкий и здоровый сон…
— Секс…
— Марк!!!

Капитан Моркоу покраснел.

— О. То есть это, это, ээ…какое-то извращение?

Уильямс (не коп) заржал.

— Ну, это смотря кто с кем, с каким счётом и как долго.
— Извращение — это когда ты, Марк, вместо того, чтобы играть, как нормальный человек, проигрываешь четыре фрейма подряд, а в контровой забиваешь всё, отовсюду и из любой позы, — буркнул Хендри. — И вообще, прекратите весь этот балаган, у меня голова от вас разболелась. Снукер — это вид бильярда, командор, — обратился Стивен к Ваймсу.

Впервые с момента начала разговора Сэм проявил признаки живого интереса.

— О, так это бильярд? Так бы сразу и сказали, сэр. А вы, значит, будете?
— Профессиональные игроки! Да! — Хирн облегчённо вздохнул. На горизонте океана абсурда, наконец-то появилась суша и слабая надежда на спасение. — Я им плачу за то, что они играют друг с другом, а другие люди платят мне за то, чтобы прийти и посмотреть, как они играют друг с другом.
— Ничего себе, сэр. — Ваймс недоуменно покачал головой. — Я понимаю, что есть ребята, которые зарабатывают на жизнь игрой в бильярд. Если они хороши, быстро бегают и владеют оружием, то могут положить в карман пару долларов и даже их сохранить. Но платить за то, чтобы посмотреть, как кто-то гоняет шары по столу? Где-то на Диске есть страна с такой жизнью?
— Да разве же это жизнь, — огорчённо протянул Хиггинс.
— Вот! Вот и я говорю, нельзя так жить! Эти постоянные полёты, фотосессии, и опять полёты, и ещё полёты, — горячо поддержал его Ронни.
— Я так расстраиваюсь, когда получаю призовые!
— А я — когда их не получаю!

Вспыхнувшую с новой силой дискуссию, на сей раз о призовых и жизни в полётах, прервал Хирн, дружелюбно улыбнувшись Хиггинсу и помахав перед носом шотландца новым контрактом. Хиггинс потрясено замолчал. Уже наученный горьким опытом Ваймс воспользовался возникшей паузой, чтобы продолжить этот странный допрос.

— Вы упомянули город, — тут он в очередной раз посмотрел в блокнот Моркоу, — Шеффилд. Никогда не слышал о таком, сэр. Где он находится?

Ещё одна пауза, полная тяжёлых раздумий.

— Похоже, что этот город… находится слишком далеко отсюда, — странным голосом проговорил Барри. Приближавшийся берег оказался слишком крутым и скалистым, и то, что издали казалось спасением, сейчас сулило верную смерть.
— И слишком давно отсюда, — неожиданно добавил Кен.

Ты был на их месте. Здесь и тогда, помнишь? В этой же самой камере.

Голос из прошлого буквально оглушил Ваймса. Он действительно помнил.

— Сэр? — встревожено спросил Моркоу. — Вы в порядке, сэр?
— Командор? — подал голос Хирн — Мы действительно не знаем, как попали сюда. Мы даже не знаем, где это «сюда» находится. Держу пари, любой, услышавший, кто мы и откуда появились, или просто посмеётся, или засунет нас в психушку.

Вспомни тот вечер, когда ты гнался за убийцей по крыше Библиотеки, Ваймс, когда бушевала гроза, как ты куда-то провалился и вновь очнулся. В незнакомом городе. В твоём незнакомом городе. Вспомни свой страх и растерянность, когда никто не узнавал тебя… до тех пор, пока в этом же, чёрт побери, участке и в этой же самой камере, ты не встретил, по крайней мере, двоих людей, не принимавших тебя за сумасшедшего. Путешествия между мирами случаются. И путешествия во времени возможны, ты сам их пережил. А ведь им повезло меньше, чем тебе. Они не знают, что их ждёт впереди.

— Можно подумать, это когда-то помогало, — произнёс Ваймс вслух.

Капитан Моркоу и Барри обменялись недоумёнными взглядами.

— Вы о чём сейчас, командор? — спросил, наконец, Хирн.
— О. Простите, — очнулся от неожиданно нахлынувших мыслей Ваймс. Клятые волшебники! Сначала он по их воле совершил путешествие в собственное тёмное прошлое и походил по своей могиле, теперь эти бедолаги. Точно. Волшебники. Сейчас он пойдёт и как следует разберётся с ними. В конце концов, это его город.
— Э-э. Господа, я, кажется, понял, кто вам может помочь. Но в целях вашей же безопасности, — Ваймс выразительно посмотрел на Марка Уильямса, — я вынужден задержать вас. На, скажем, ещё пару суток.
— Пару суток, здесь? По закону вы не имеете права держать нас больше трёх часов в камере без предъявления обвинения! — возмутился Барри.
— В этом городе закон — лорд Ветинари, мистер… Хирн, — ровным голосом ответил Ваймс.
— Но это же тирания, — ужаснулся Кен.
— Он правитель этого города, а не тиран, сэр, — укоризненно заметил Моркоу.
— Моркоу, он сам себя всегда называет тираном, и, провалиться мне на этом месте, делает всё для того, чтобы об этом никто не забывал, — возразил Ваймс. — По-моему, он… — Ваймс остановился на полуслове.

Да.

Тот, кто способен поверить в невероятное, если оно станет единственно возможным. Он может знать, что с этим делать. Он всегда знает, что делать.

Ветинари.

— Впрочем, у меня есть идея получше, — задумчиво сказал командор. — Приглашаю вас, джентльмены, на небольшую прогулку по достопримечательностям славного города Анк-Морпорка. Под охраной моих лучших офицеров, разумеется.
— Что, вот прямо так пойдём гулять?
— Да, сэр. И первым делом мы с вами посетим…

Дверь наверху открылась, и в коридор с трудом и изрядным скрежетом протиснулся Детрит.

— Патрыцый желает вас видеть, сэр! С вашими Глыбо-Кова-жамыми гостями.

Ну разумеется.

— …дворец патриция, — торжествующе закончил Ваймс. Так приятно, для разнообразия, не ошибаться. Хотя ошибиться в осведомлённости Ветинари обо всём, что происходит в городе, поистине невозможно.

***

— А, Ваймс. Как хорошо, что вы зашли, — произнёс патриций Анк-Морпорка, Хэвлок Ветинари — А где наши гости?
— Ждут за дверью, сэр, — ответил Ваймс. — Хотел сказать вам пару слов наедине, сэр.
— Дайте угадаю, о чём, Ваймс. Возможно, о том, что появление этих людей здесь не случайно совпало с рядом других странностей, иногда безобидных, иногда — разрушительных? О том, что они не являются обитателями Плоского Мира, а, подобно Джону Килю, волей Рока заброшены к нам в город, не принадлежа этому времени и этому месту? Прошу вас, не стойте вот так, с открытым ртом.

«Как он это делает? — с ненавистью подумал Ваймс. — Идёшь к нему с честной и справедливой просьбой, а в итоге выглядишь дурак-дураком: все твои желания просчитаны, проблемы решены еще неделю назад, а тебе дают понять, что ты понапрасну отнимаешь время у занятого человека». Вслух он ухитрился выдавить:

— Как вы догадались, сэр?

Ветинари раздражённо пожал плечами.

— Я не первый год правлю Анк-Морпорком, Ваймс. А правитель города, в котором каждое лето горит чёртова река, раз в месяц взрывается Гильдия Алхимиков, а оккультные сущности и духи являются с регулярностью отпускников на побережье Щеботана, не может не чувствовать появление очередной потусторонней напасти. С Музыкой Рока и Движущимися картинками мы до сих пор не разобрались. Футбол нам удалось взять под контроль, хотя бы частично. Но вчера волшебники начали экспериментировать с бильярдными шарами. А сегодня девять человек сваливаются в костюмерную «Диска» буквально с неба. Это необычно, а я, уж поверьте, без ваших докладов могу понять, когда в моём городе происходит нечто необычное. Одним словом, Ваймс, хватит держать наших пришельцев в приёмной. Ведите их.

Когда компанию снукеристов под впечатляющим конвоем в лице Ваймса, Детрита, Моркоу и констебля Дорфла впустили к патрицию, Ветинари стоял посреди кабинета с сияющей на лице дежурной улыбкой из разряда «10.00 — 12.00: приём очередных «боги-сколько-же-их-ещё» послов; быть приветливым, улыбаться людям, не пытаться убить».

— Добро пожаловать в Анк-Морпорк, джентльмены! — торжественно поприветствовал гостей патриций.
— Тоже мне названьице, — начал было бормотать Ронни, но наткнулся на открытый и благожелательный взгляд Хирна, в котором ясно читались условия его будущих контрактов, если он немедленно не заткнётся.
— Не то, чтобы мы сами решили посетить вас, ээ, сэр, — произнёс Хирн вслух. — Как-то само получилось. Мы все просто пришли на работу, а потом раз — и произошла вся эта история, ну и вот, мы здесь.
— Сгораю от нетерпения выслушать вашу историю с самого начала. Присаживайтесь, господа, мы все внимание. Ах да. Где же мои манеры. Меня зовут Хэвлок Ветинари. К сожалению, не имею чести быть знакомым с вами, джентльмены? — патриций вопросительно посмотрел на Хирна, с безошибочным чутьём выделив его, как главного в компании.
— Надо же, тиран, а такой вежлив…, — начал Марк, но тут Хирн очень больно наступил ему на ногу.
— Прошу прощения, сэр… милорд. Меня зовут Барри Хирн, — с этими словами Барри протянул Ветинари руку. — Я тоже тиран, управляю снукером и командую всеми этими людьми.
— Тираны пожимают друг другу руки? — удивился Питер.
— Ещё как, — радостно заверил его Ветинари, пожимая в ответ руку Хирна.

Хирн начал представлять присутствующих:

— Молодого человека, отдавшего дань вашей, милорд, вежливости, зовут Марк Уильямс. Тот, кто восхитился вашей демократичностью — Питер Эбдон, наш главный музыкант и психоаналитик. Господин, критикующий название вашего во всех отношениях замечательного города — Ронни О’Салливан. В арьергарде — Стивен Хендри, Стив Дэвис, Кен Доэрти, Джон Хиггинс и Эйриан Уильямс.
— И все вы являетесь, скажем так, профессиональными игроками в игру под названием снукер?
— Не все. Эйриан Уильямс — рефери. Стивен Хендри, к моему величайшему расстройству, вместо того, чтобы играть, третий год подряд издевательски комментирует выступления своих коллег. Время от времени к нему присоединяются Стив и Кен. Тогда они вместо работы режутся в карты и травят анекдоты. Ещё есть жулики и местные сумасшедшие, — сердито закончил Хирн, ткнув пальцем поочерёдно в Хиггинса и Ронни.
— И, разумеется, тираны, — весело подытожил Ветинари, приветливо кивнув Хирну. Надувшиеся было на «жулика» и «сумасшедшего» шотландец с англичанином хихикнули, увидев выражение лица Хирна. — Ох, я тоже вынужден постоянно напоминать людям о том, кто я такой, — с непритворно-поддельной скромностью продолжил патриций. — Верите ли, мистер Хирн, иногда я даже задумываюсь о каком-нибудь значке с надписью.
— Нужно что-нибудь яркое и заметное. Ну, знаете, красное с зелёным, — авторитетно заявил законодатель мод Эбдон.
— Лично я предпочитаю чёрное.
— Милорд? Но тогда ваш чёрный значок могут не заметить на вашей мантии!
— Ну, зато никто не сможет сказать, что его не предупредили, — заключил Ветинари. — Вернёмся же к вам и вашей истории. Мистер Хирн, когда вы представляли мне своих коллег, вы назвали только имена. К моему величайшему сожалению, они мне ни о чём не говорят, хотя по вашему тону я понял, что должны были бы. Поэтому сейчас я хочу услышать все подробности. Итак, чем снукер является для вас?

И Хирн рассказал патрицию всё, начиная с момента появления снукера в бесконечно далёкой Индии и заканчивая нынешним чемпионатом. По мере того, как Барри рассказывал об истории игры и вкладе в неё всех присутствующих в кабинете, Ветинари внимательно изучал каждого из них, задерживая на них взгляд несколько дольше, чем это было комфортно. Когда снукерный Тиран закончил повествование, патриций некоторое время молчал, изучая свои записи и сложив руки перед собой. Наконец он произнёс странно далёким тоном, как будто читал книгу, видимую только ему одному:

— Легенды и герои, жулики и тираны… Не могу не отметить, господа, что вы представляете собой не просто, скажем так, профессию. Вы — это целый мир…
— Эй, а откуда у вас наш кубок? — перебил его заскучавший от долгих речей Ронни. Игнорируя предостерегающее шипение Хирна, он встал из своего кресла и ткнул пальцем в сторону камина.
— Простите? — Ветинари выглядел по-настоящему удивлённым.— Ваш кубок? Боюсь, вы ошибаетесь, мистер О'Салливан. Этот кубок был подарен мне послом Агатовой Империи, господином Хоном.
— Ворюга этот ваш Хон, — с убеждённостью профессионала заверил патриция Хиггинс.
— Точно, это наш кубок, — подтвердил слова приятелей Стивен, некоторое время пристально изучавший предмет на каминной полке. — Послушайте, что вы с ним сделали? Вы зачем надписи стёрли?

Ветинари холодно посмотрел на Хендри.

— Надписи, мистер Хендри? И что же там было написано?
— Наши имена, разумеется! Всех чемпионов мира, начиная с Джо Дэвиса! Да вы хоть понимаете, что натворили, вы же… вы же саму Историю уничтожили!
— Мистер Хендри, прошу вас, успокойтесь, — резко сказал патриций. Увы, всемогущий тиран Анк-Морпорка не был знаком с шотландцами, которые в гневе напрочь игнорировали все предупреждения инстинктов и здравого смысла, что уж говорить об оппонентах. А все генетическая память: трудно заметить тех, кого ваши предки веками с воплем «Своообоооодааа!!» втаптывали в поле битвы под звуки волынок. Поэтому предостережение произвело эффект напёрстка с маслом, вылитым в штормовое море. Семикратный чемпион мира вместе с подскочившим к нему Хиггинсом схватили кубок прежде, чем Ветинари и Ваймс успели что-либо сказать.

Последнее, что запомнил Ваймс, летящий в прыжке в попытке защитить патриция, — световой кулак, пробивший дырку в стене кабинета, и мощное сияние, исходящее от кубка. Затем раздался грохот, и Вселенная уютно свернулась.

***

Красный шар поблескивал у лузы, правда, от игрока до него расстояние было приличным. И все-таки, стоял он удобно. Стоило рискнуть. Аркканцлер оперся на стол объемной грудью, прицелился и ударил.

Белый биток описал петлю вокруг красного, даже не коснувшись, и замер. Чудакулли чертыхнулся: уже который раз верные шары вместо того, чтобы идти в лузы, попадали в борта, губки, стукались о противоположные края, выскакивали обратно и даже зависали в воздухе. Снукер сошел с ума. Определенно, что-то разладилось на Плоском Мире.

— Аркканцлер? Сэр?

В двери кабинета Чудакулли заглянул Думминг.

— Ну? — прорычал Аркканцлер, выпрямившись и демонстративно отставив кий в сторону. Следует заметить, что смотрелся он весьма колоритно в своей мантии с подобранным и завязанным у пояса подолом (чтобы не мешала задирать ноги при некоторых ударах). Борода его была закинута через плечо назад на спину, а шляпа залихватски сдвинута на затылок.
— Это касательно Гекса, Аркканцлер. — Тупс зашел в кабинет. — Он в последнее время начал барахлить.
— Что, и он тоже?
— Да, сэр. Во время последнего расчета он дал ответ на мертвом наречии омнианского языка. Мы не сразу сообразили, что это именно оно, к счастью, профессор бесполезных изысканий пришел на помощь — вот и считайте, что может оказаться полезным в наше время. Впрочем, после того, как мы расшифровали этот ответ, Гекс перешел на северо-восточное агатейское наречие, а сейчас разговаривает сам с собой на трех языках одновременно. Профессор бесполезных изысканий и завкафедрой бесконечных штудий уже час сидят и записывают за ним. Кажется, пришло время делать Ап-Грейд.
— Менять муравейник? — перевел на человеческий язык Чудакулли. — Только не на кур. Куры — через мой труп.
— Ни в коем случае, Аркканцлер! — честно глядя в глаза, заверил Тупс. — Я также категорически против кур. Но, что если…пчелы? Они обладают сложной общественной структурой и, кроме того, у них есть очень важное достоинство в сравнении с муравьями: они могут производить мед! У нас в Университете может быть собственная пасека.

Чудакулли задумался. Мысли о свежем меде, утках в меду, семге в медовом соусе, медовых пирогах, грибах с медом и просто сочащихся сотах были приятны.

— А чем они будут питаться?
— Я думал, что мы могли бы организовать для них небольшой луг…неподалеку.
— В Анк-Морпорке? — Аркканцлер расхохотался. — Сынок, покажи мне того безумца, который решится попробовать мед из нектара, собранного в пределах Анк-Морпорка!
— Тогда хотя бы заменить лесных рыжих муравьев на черных.

Чудакулли махнул рукой.

— Меня больше интересует причина, по которой разладился снукер, — заявил он. — Я играю с левым нижним винтом, а биток ведет себя так, словно его запустили с верхним правым.
— В таком случае, Аркканцлер, возможно, вам стоит закладывать верхний правый винт, чтобы направить шар туда, куда вы хотите? — рискнул Думминг.
— С правым верхним винтом он летит вперед, как будто его двинули прямо в лоб, причем наш Библиотекарь. Ты проверял, что там с магическими полями?
— Да, сэр, — тяжело вздохнул Тупс. — Собственно, это вторая и главная причина, по которой я здесь. Помните, вчера вечером вы сыграли в снукер?
— Ага, отличная была партия! — Чудакулли широко улыбнулся от приятных воспоминаний.
— До тех пор, пока как ваш удар не пробил стену…
— Её должны были уже заделать.
— …и дырку в Реальности…
— Её тоже должны были законопатить.
— В этом все и дело Аркканцлер, — Тупс набрал в грудь воздуха, как перед прыжком в воду (если бы такое безумство вообще могло бы прийти ему в голову). — Дырку в измерении заделали. Но прежде что-то оттуда пролезло к нам.
— Что, жуткие твари из Нижних измерений?

…чииик, чивк-чивюююк!

Думминга передернуло, а в ушах снова зачесалось от потустороннего чириканья Тварей. В последний раз ему показалось, что он разобрал в нем несколько слов, и это было не то знание, к которому он стремился.

— Возможно, сэр.
— Плохо, — Чудакулли поставил кий на подставку и плюхнулся в кресло. — В последний раз прорыв Тварей в Анк-Морпорк был весьма неприятен. А если об этом узнает патриций…
— Лорд Ветинари, — раздался знакомый голос за спиной Думминга, и из-за его плеча вышел личный секретарь патриция Стукпостук, — очень хотел бы видеть вас, Аркканцлер, у себя в кабинете. Как можно скорее.

Когда тебя срочно желает видеть его светлость лорд Ветинари, это пожелание следует незамедлительно выполнять, даже если ты — Аркканцлер Незримого Университета. Разумеется, если и дальше планируешь жить в Анк-Морпорке. Или жить вообще.

***

— Эй? Здесь есть живые? Кроме меня? — послышался нерешительный голос из камина.
— Апчхи!
— О. Круто.
— Что за хрень? — возмутилось кресло.
— Ага, Ронни в порядке.
— В порядке? На мне чёртово кресло лежит!
— А на мне — что-то очень пыльное. Опять, — укоризненно произнесла куча документов в углу голосом Эйриана Уильямса.
— Это всего лишь государственные документы, — успокоил стол, говоривший совсем как лорд Ветинари. — Кстати, Ваймс, я очень ценю вашу преданность и похвальную реакцию, но может быть, вы всё-таки отпустите мою ногу? Благодарю вас.
— Спасибо, милорд. Я совсем не ушибся, — мрачно ответил командор Стражи, выбираясь из-под стола и помогая патрицию встать на ноги.
— Послушайте, что здесь только что произошло? — возмущённо спросил Хирн. Ветинари был прав: Барри был тираном, и тираном превосходным. А тираны, помимо прочего, очень не любят, когда в помещениях, где они находятся, что-то взрывается. А два взрыва за один день спокойно пережить может только самый покладистый и снисходительный тиран. Барри Хирн снисходительным не был.
— Ваши друзья схватили кубок, и в стене моего кабинета появилась дыра, — огрызнулся Ветинари, который тоже не отличался терпимостью ко всяким взрывам и прочим шумным явлениям в своём присутствии. Пока снукеристы и стражники выбирались из завалов и пытались разгрести обломки мебели, он мрачно изучал останки стены.

В этот момент в то, что осталось от кабинета, вбежал встревоженный Стукпостук в сопровождении Чудакулли. Увидев патриция живым и — на первый взгляд — невредимым, секретарь едва не потерял сознание от облегчения.

— У вас тут что-то взорвалось, ваша светлость, — жизнерадостно информировал патриция Чудакулли.

Годы спустя Аркканцлер будет вспоминать взгляд, которым его наградил Ветинари. Наверн Чудакулли был могущественным волшебником, десятилетиями возглавлял Незримый Университет, побывал в схватках с разнообразными Тварями, и, не в последнюю очередь, он был в несколько раз крупнее и шире патриция. Однако, угроза немедленного убийства, сверкнувшая в холодных голубых глазах Ветинари, заставила его усомниться в том, что его охранные заклинания смогут принести хоть какую-то пользу.

— Ну, то есть, ваш секретарь сказал, что вы меня хотите видеть, Хэвлок… ваша светлость, — пробормотал Чудаккулли.
— Извольте разобраться, — Ветинари обошел груду обломков, недавно бывших его столом.
— О… — Чудакулли обвел кабинет внимательным взглядом, задержал его на пыльных и помятых гостях и тяжко вздохнул. — Значит, прорыв из Иного Измерения состоялся. А это, выходит, Твари…
— Сам ты Тв… — начал чернявый пришелец, неуловимо напоминающий профессора Бенго Макарону, звезду футбольной команды «Незримых Академиков», но двое других пришельцев проворно схватили его за руки, а третий ловко зажал ему рот ладонью и невинно улыбнулся Аркканцлеру.
— Мы спортсмены, сэр. Профессиональные.

И он быстро пересказал волшебнику историю возникновения и развития снукера, а также обстоятельства их перемещения на Плоский Мир, под сопровождение стонов своего товарища, которому по-прежнему зажимал рот.

— Значит, ситуация гораздо сложнее, — подытожил Чудакулли. — Как говорят в Щеботане, спорт — ты мир. И у нас не просто визит нескольких человек в город, а столкновение двух миров. Опять. Кстати, кто вообще додумался проводить турнир в театре?
— Сейчас точно не вспомню. А что здесь не так? — удивился Хирн.
— Сразу две вещи. Во-первых, снукер — больше, чем игра. По-вашему. Скорее, нечто вроде религии, а где религия, там с реальностью плохи дела. Да еще и магия театра!
— Про игру я понял, — согласился Хирн. — А театр?
— А в театре вы несколько часов смотрите, как проживается жизнь. В случае с некоторыми героями — проживается до самого Смерти. И воображаемое становится реальным.
— А кубок? — вредно спросил отпущенный, все-таки, на свободу брюнет. — Почему здесь наш кубок, почему на нем нет надписей, и как нам, черт побери, вернуться?

Чудакулли осторожно (что совершенно естественно для опытного волшебника, прожившего немало лет и собирающегося прожить еще не меньше) подошел к Кубку, по-прежнему сияющему на каминной полке. Рука потянулась в карман за трубкой, но здесь Аркканцлер перехватил многозначительный взгляд Ветинари и передумал.

— Похоже, что тут у нас еще одна дырка в реальностях! Этот кубок одновременно и ваш, и…эээ…патриция. В общем, он существует в обоих мирах одновременно, закрывая собой дырку.
— Ну и отлично, — кивнул головой Питер, — в таком случае, не могли бы вы отодвинуть его от этой дырки, а пока пролезем через неё к себе домой?
— Не все так просто, — хмыкнул Чудакулли. — Насколько я вижу, эта дырка сейчас…хм…закрыта. Но может…хм…открыться. При определенных условиях. Вы должны завладеть этим кубком.
— Не вопрос, — Марк Уильямс решительно протянул руку, и тут же отдернул её: от окружающего кубок сияния отделился протуберанец и шлепнул игрока по пальцам.
— Завладеть, — пояснил волшебник, — в смысле — как вашим Кубком. Выиграть его. Раз ваш снукер — словно мир в миниатюре, то свой мир вы сможете проявить здесь.
— Иными словами, — закончил Ветинари, — вы, джентльмены, должны провести этот ваш чемпионат здесь, в Анк-Морпорке. От самого начала до самого конца. Прожить жизнь, которая перед вами. — Стоявший за креслом патриция Ваймс задумчиво кивнул своим мыслям. — Для полного равновесия, турнир должен проходить в театре. Кстати, помещение, в которое вы попали, прекрасно подойдёт для этих целей.
— Но оно разрушено! – возмутился Хирн, которого посетил внезапный приступ заботы о своих подопечных.
— Уже нет, — холодно ответил Ветинари, кивком отослав из кабинета Стукпостука. «Ух ты», — восхищённо подумал Барри. — Мистер Хирн, вы сможете организовать чемпионат?
— Безусловно! Обсудим финансовые вопросы?
— Деньги будут.
— Одного не пойму, почему это всегда приходит именно в моём городе? — угрюмо задал вопрос в пространство Ваймс.
— Вы хотели сказать, Ваймс, в нашем городе? — с нажимом поправил его Ветинари — В этом, командор, ничего удивительного. Как я уже отметил в разговоре с вами, в Анк-Морпорке крайне трудно отличить нормальное и реальное от необычного. То есть, более необычного, чем обычно. Буду рад завтра утром поприветствовать здесь команду нашего города, командор. Надеюсь, вы соберете её к завтрашнему утру?

---

Иллюстрации, ББ-квест.

Название: Прошлое и настоящее
Автор: fandom Snooker 2014
Форма: коллаж
Пейринг/Персонажи: Стив Дэвис, Барри Хирн
Категория: джен
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6
Продолжительность и вес: 800*600 px
Рейтинг: G
Иллюстрация к макси: О прошлом и настоящем
Примечание/Предупреждения: полноразмерное изображение открывается по клику в новом окне.
Для голосования: #. fandom Snooker 2014 - "Прошлое и настоящее"

Название: Королева изумрудов
Автор: fandom Snooker 2014
Форма: коллаж
Пейринг/Персонажи: НЖП
Категория: джен
Исходники: 1, 2, 3, 4
Продолжительность и вес: 800*600 px
Рейтинг: G
Иллюстрация к макси: О прошлом и настоящем
Примечание/Предупреждения: полноразмерное изображение открывается по клику в новом окне
Для голосования: #. fandom Snooker 2014 - "Королева изумрудов"

Название: Сны
Автор: fandom Snooker 2014
Форма: коллаж
Категория: джен
Исходники: 1, 2
Размер: 800*600 px
Рейтинг: G
Иллюстрация к макси: О прошлом и настоящем
Примечание/Предупреждения: полноразмерная картинка открывается в новом окне по клику.
Для голосования: #. fandom Snooker 2014 - "Сны"

@темы: fandom Snooker 2014, fk-2014

---

Визуал, челлендж. Левел 3

Осторожно, блин, рейтинг.

Название: Ballet on the baize
Автор: Captain_dar
Форма: коллаж
Персонажи: Стивен Хендри
Категория: джен
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, текстура, кисти.
Размер: 800*600px
Рейтинг: R
Краткое описание: красное — чёрное; серия — отыгрыш; вся игра, как танец, подчинена единому ритму. А великие игроки подобны великим танцорам.
Примечание/Предупреждения: при нажатии на картинку раскрывается полный вариант

Название: В плену своих страхов
Автор: Captain_dar
Форма: коллаж
Персонажи: Ронни О'Салливан
Категория: джен
Жанр: ангст
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, текстура, кисти.
Размер: 800*600px
Рейтинг: R
Краткое описание: Он очень боится тюрем и властей. А ещё он боится летать. И иногда страхи и воспоминания о судьбе отца оказываются сильнее его воли.
Предупреждение: кровь
Примечание: при нажатии на превью полный вариант раскрывается в отдельном окне

Название: Хозяйка пирамиды
Автор: Captain_dar
Форма: паззл
Категория: джен
Рейтинг: R
Исходники: 1, 2.
Предупреждения: флэш
Примечания: играющий может выбрать один из четырёх уровней сложности.

Jigsaw Puzzle by Crazyprofile.com

@темы: fandom Snooker 2014, fk-2014

---

Челлендж, левел 2

Продолжаю выкладывать свои работы.

Название: The Maestro
Автор: Captain_dar
Форма: паззл
Персонажи: Стивен Хендри
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: 1, 2, 3, 4.
Размер: оригинальное изображение 550*413 px
Предупреждение: флэш
Примечание: играющий может выбрать один из четырёх уровней сложности.

* * *

Jigsaw Puzzle by Crazyprofile.com

Если флэш-приложения не поддерживаются устройствами, собрать паззл можно здесь:

The Maestro



Название: Game. Passion. Snooker.
Автор: Captain_dar
Форма: Паззл
Персонажи: разные снукеристы
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
Предупреждения: флэш
Примечания: играющий может выбрать один из четырёх уровней сложности.

Если флэш-приложения не поддерживаются устройствами, собрать паззл можно здесь:

Game Passion Snooker

@темы: fandom Snooker 2014, fk-2014

---

Название: Все на всех
Автор: Captain_dar, santia
Бета: santia
Размер: мини, 2055 слов
Пейринг/Персонажи: Барри Хирн, Стив Дэвис, Ронни О'Салливан, Стивен Хендри, Шон Мёрфи, Грэм Дотт, Дин Цзюньху, Нил Робертсон, Эйриан Уильямс
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: однажды снукеристам предложили участие в новом спортивном реалити-шоу с далекоидущими целями
Примечание: конь Борис заглянул в фик из романа Т.Пратчетта «Опочтарение»

Кинозвезды и телезвезды, звезды музыки и спорта, сияющие на своем небосклоне… Какая домохозяйка не проникнется сочувствием, наблюдая за вашими злоключениями в бесчисленных реалити-шоу?! Телевидению — рост рейтингов, телезрителю — развлечение, а звезде — дополнительный пиар, ради которого она натянет танцевальные туфли, встанет на коньки, полезет под купол цирка, на боксерский ринг и на необитаемый остров. Шоу есть шоу, и оно всегда будет продолжаться.

***

— Последние пару лет я думаю: почему, черт возьми, снукер — не олимпийский вид спорта? — сказал Барри Хирн. — Участвуй мы в Олимпиаде, принесли бы родине еще несколько медалей.
— Это вряд ли, — сказал Стив Дэвис. — Принцип олимпийского движения помнишь? «Главное не победа, а участие». Попробуй, спроси, для кого из нас главное — не победа?
— Для тебя, — парировал Хирн.
— Я так всем говорю, — ехидно улыбнулся Дэвис.
— Ключевой момент в том, что снукеристов не считают настоящими спортсменами, — продолжил Барри. — А моя задача — переубедить всех. Ну и заработать денег, разумеется.

Идея была проста, и удивительно, как она не осенила никого раньше. Новое реалити-шоу «звезда в роли чайника», причем Хирн придумал ввести снукеристов сразу в несколько других видов спорта.

— Короче говоря, ты хочешь впарить нас олимпийскому комитету, — вздохнул Стив, когда его друг закончил свою воодушевляющую речь, и обернулся назад, чтобы насладиться выражениями лиц коллег. — Пожалуй, я бы тоже на это посмотрел.
— Здесь те, с кем я уже договорился, — Хирн помахал в воздухе распечаткой: — Пусть судьба рассудит, кого куда отправить.

Свернутые трубочками бумажки отправились в большую пепельницу и перемешались. Затем все по очереди вытянули свои номера.

— Ронни О'Салливан — плавание. — Хирн окинул его скептическим взглядом. — Ну, могло быть хуже. Фигура пропорциональная, не стыдно выпускать в плавках.
— А марафонского бега нет? — с надеждой спросил Ронни.
— Нет. И бокса тоже нет, — огорчил его Хирн.

Мрачный О'Салливан ушел на свое место.

— Шон Мерфи — конкур.
— О, — с придыханием воскликнул чемпион. — Элитный вид спорта! Я не подведу!
— Грэм Дотт — прыжки на батуте.
— Теперь золото у нас в кармане, — прокомментировал Ронни, и на него сразу зашикали.
— Дин Цзюньху — пятиборье.
— А не многовато ли ему одному? — спросил кто-то.
— В Китае активно развиваются все виды спорта, — вежливо ответил Дин. — Мы бы тоже охотно поддержали включение снукера в олимпийскую программу, это позволит Китаю получить еще больше медалей.

Остальные одарили его подозрительными взглядами, которые молодой человек проигнорировал с поистине буддийской непроницаемостью.

— Еще несколько вариантов, — карандаш отметил уже «пристроенные» виды и остановился возле новой строчки. — Как раз для величайших из наших чемпионов…
— Пас! — в один голос заявили Дэвис и Стивен Хендри.
— Мой контракт с БиБиСи не позволяет мне принимать участие в подобных шоу, — невинно сказал Хендри.
— А я своё уже отбыл в джунглях, — подмигнул Дэвис. — Но обещаю, что буду искренне за всех болеть. И даже поставлю для каждого в эфире хорошую песню в стиле соул.
— И ты, Брут… — пробормотал Хирн. — А это что…биатлон? — Он покачал головой. — Думаю, ошибка, это же не летний вид спорта.
— А я не против, — раздался с заднего ряда безмятежный голос Эйриана Уильямса. — Особенно если выдадут винтовку. Давно мечтал попробовать.
— Интересная идея, — кивнул Барри. — Пожалуй, приму, тем более, что нам не помешают связи в федерациях зимних видов спорта. О, почти все распределили, остался один вид. — Он посмотрел в зал. — Кто там сидит рядом с Робертсоном, разбудите его и передайте, что ему досталась стрельба из лука. Все. Контракт вам перешлют на почту. Начинаем завтра.

***

— Что это? — О'Салливан со страхом смотрел на внушительных размеров коробку, небрежно брошенную Хирном на столик.
— Воск, Ронни. Для эпиляции, — услужливо подсказало начальство.
— Для… эп…эпиляции? — не сразу смог повторить столь страшное слово несчастный чемпион.
— Ну да. Ты же не можешь выйти в бассейн в своём, хм, натуральном виде.
— Почему? — капризно поинтересовался Ронни.
— Потому что это соревнования по плаванию среди людей, Ронни. Если бы йети допускали к заплывам — и ничего, и ладно. Но там будут люди. А на трибунах — женщины и, возможно, даже дети. И вообще, волосы обтекаемости мешают. Я давеча беседовал с Торпом, так он…
— С Йеном Торпом? — встрял Нил. — А он прикольный, знаю его. Кстати, клёвый костюм у него был. Чёрный такой.
— О, костюм! — ухватился за идею Ронни. — Давайте я надену костюм, и не надо будет делать… это…
— Не выйдет, — покачал головой Хирн. — Костюмы сейчас запрещены. Только плавки и шорты.

Ронни затравленно огляделся. Лица друзей выражали сдержанное сочувствие, но не более того.

Не найдя поддержки, он обречённо поплёлся в свой номер и заперся. Через некоторое время оттуда донесся вопль. Потом ещё один. Сидящие в баре снукеристы вздрогнули.

— Барри, это, пожалуй, слишком, — поморщился Дэвис. — Я понимаю, тебе скучно, но всему есть свой предел.
— Можно подумать, мне это нравится, — резко ответил Хирн. — Хотя, вру, нравится. Да, я садист, деспот, самодур и тиран. Жестоким было бы заявить Грэма на соревнования по сумо, а Шона — в художественную гимнастику.

Некоторое время в баре царило потрясённое молчание, прерываемое далёкими воплями пятикратного чемпиона мира. Присутствующие честно старались представить себе Дотта в поясе-маваси, а Мёрфи — в расшитом блестками купальнике и с обручем, но ни у кого ничего не получалось: разум упорно бойкотировал подобные картины.

— Ничего, он сейчас обозлится, — нарушил молчание Хирн.

Его прервал очередной леденящий душу вопль

— …и порвёт всех на дистанции, — невозмутимо закончил он.
— Для начала, думаю, он порвёт тебя, — хмыкнул Стив. Остальные согласно кивнули. — Поэтому, лично я бы на твоём месте тоже занялся спортом. Например, бегом с препятствиями.

К тому времени, как взбешенный Ронни в халате, накинутом на немилосердно горящую, но восхитительно гладкую кожу, выскочил в лобби-бар — лично продемонстрировать Хирну эффективность средства, того и след простыл.

***

Шон Мёрфи пребывал в прекрасном настроении. Он был единственным человеком, которого обрадовала инициатива Хирна. Ведь это так прекрасно — для разнообразия вырваться из душной бильярдной комнаты и развеяться на свежем воздухе, в компании прекрасных наездников и их великолепных лошадей! Нет, он не боялся лошадей. В конце концов, Шон читал в детстве книги о добрых лошадках, говорящих «и-го-го» и катающих по кругу маленьких детей. Еще были книги про индейцев, буквально кишевшие описаниями верных и быстрых друзей, не раз спасавших своих наездников со странными именами вроде «Соколиный Нос» и «Кривые Руки». Поэтому, на свою первую тренировку он шёл, ожидая увидеть покладистых и красивых созданий с красиво заплетёнными гривами и расчёсанными хвостами.

Кого он совершенно точно не ожидал увидеть, так это ту тварь, которую ему подвёл, широко улыбаясь, хозяин конюшни, Стегглз.

— Вот, мистер Мёрфи. Как вы и просили: конь-огонь!

Тварь размером с гиппопотама издевательски хрюкнула. Но ведь лошади не должны хрюкать?? А у гиппопотамов, насколько он помнил, не было грив, длинных хвостов и копыт.

— Весьма…эээ… тьфу, чёрт. Прекрасная лошадка, — попытался взять себя в руки Мёрфи.
— Это жеребец, сэр, — ухмыльнулся Стегглз. Вместе с ним ухмыльнулась и тварь. — А зовут его, — тут он сделал паузу для пущего эффекта — Борис!
— Э-э, очень приятно, — выдавил из себя Шон.

Всё было неправильно! Гиппопотамы не принимают участие в конкуре! Гиппопотамов не должны называть христианскими именами! И что это за имечко такое — Борис? И чем оно питается? Судя по виду Бориса, основу его рациона составляли незадачливые чемпионы мира по снукеру, волей сатрапов брошенные в эти негостеприимные и воняющие навозом конюшни.

— Но ведь он будет прыгать, правда? — подавленно спросил Шон, уворачиваясь от попытки коня дружелюбно сжевать его ухо.
— Не то слово, сэр! — ответил Стегглз, неприятно хохотнув. — Правда, вам понадобится некоторая, — тут он окинул взглядом фигуру Мёрфи и честно поправился: — очень большая сноровка, чтобы удержаться в седле, и, возможно, лом, чтобы заставить его перепрыгивать препятствия в нужном порядке. Но с этим конем, сэр, все победы будут вашими!

«А также все лужи, кусок поля и вон те… какихтам», — тоскливо закончил про себя Шон.

Борис шумно вздохнул, переступил с ноги на ногу и задумчиво поставил огромное копыто на модный спортивный ботинок Мёрфи. Снукерист взвыл от боли и с неожиданной для себя прытью взвился вертикально вверх, приземлившись на широкую, как диван, спину коня.

— Отлично, сэр! Вы прирождённый наездник, так ловко забрались в седло, и это в первый раз! — просиял Стегглз, с тактичностью опытного тренера проигнорировав ответные стоны и шипение. — Приступим ко второму уроку. Препятствия — там. Жерди, как вы видите, пока лежат на земле. Сейчас Борис будет их переступать, ну а ваша задача — как можно дольше удержаться на его спине. Будет страшно — кричите, — с этими словами Стегглз хлопнул Бориса по объёмному крупу, и конь припустил рысью. С удовлетворением выслушав крики, проклятия и мольбы, удалявшиеся от него в направлении поля, Стегглз достал из кармана беруши, помятый детектив Фрэнсиса, карандаш для пометок и удобно устроился на ограде. Старина Хирн был прав: снукер — это очень весело.

***

Вверх-вниз, вверх-вниз…

— Похоже, Грэм наслаждается жизнью, — хмыкнул Стивен Хендри, наблюдающий за тренировкой соотечественника.
— Да уж, — буркнул тренер. — Только вы бы его покормили немного, а?

Вверх-вниз, поворот, винт, обратное сальто.

— А то мы поначалу даже думали груз ему к ногам привязать. Взлетал вверх и не хотел приземляться. А ещё пытался угол положения ног измерить. И утверждал, что мы и судьи углы неправильно меряем. Но, кстати, он делает успехи. Думаю, на ближайшем турнире сможет даже в десятку сильнейших войти.
— Да, мы, шотландцы, вообще сильны, — произнёс Стивен с уверенностью человека, которому в ближайшее время совершенно точно не грозит резкая смена рода деятельности. Герои и легенды снукера, перешедшие сорокалетний рубеж, были приставлены к младшим страдальцам для того, чтобы, по выражению Хирна, «как следует это прокомментировать».

Дотт попытался закончить упражнение, но, увы, обозначенная тренером проблема никуда не делась: шотландец, попытавшись в соответствии с правилами зафиксировать вертикальное положение тела, «солдатиком» взлетел к потолку. Тренер, коротко выругавшись, подбежал к батуту и еле успел схватить «ученика» за ноги.

— Ну, как я? — гордо осведомился Грэм, вытираясь полотенцем.
— Здорово смотришься, — хмыкнул Хендри. — Легкий, но сильный.
— Ну сколько можно, а? — обиженно протянул Дотт. — Сначала эти, — он кивнул в сторону тренера и других гимнастов, — мне в тапки свинцовые грузила подкладывают и предлагают к ноге верёвочку привязать, теперь ты еще...
— Скажи спасибо, что эпиляцию не заставили делать, как Ронни, — напомнил Стивен.
— Кстати, как он там?
— В целом, неплохо. Бейсбольную биту мы у него отобрали, в номере заперли, в бассейн водим под конвоем, так что, Хирну пока опасность не грозит. Правда, тут появилась другая проблема: всю растительность за один раз свести не удалось, потребуется ещё один сеанс. Вот думаем, кого послать к нему с этой новостью
— Да, задача, — покачал головой Дотт. — Но я не пойду, не проси даже.
— Ты что, — возмутился Хендри, — мы ж не убийцы. О! Эйриан! Идеальная кандидатура. Единственный, кто сейчас сможет одолеть нашего беспокойного гения.

Словно в подтверждение его слов, ветер донес эхо выстрелов и обрывок песенки на валлийском языке.

***

Нил Робертсон натянул тетиву до уха и отпустил. Стрела сорвалась с лука, мелькнула в воздухе и вонзилась в «девятку».

— Недолет, — пробормотал австралиец и взял вторую стрелу.

Получалось у него, справедливости ради, неплохо, а шутки на тему бумерангов он пропускал мимо ушей. Тем более, что Хирн как раз носился с идеей добиться для Робертсона смены экипировки — на сандалии и подобие греческого хитона. Тогда «бумеранги» стали бы меньшим из зол…

По соседству тренировался пятиборец: облачившись в жокейский костюм и оседлав гнедую кобылу, он уверенно взял все барьеры, затем поразил противников шпагой, проплыл двести метров вольным стилем и приступил к комбайну из бега и стрельбы.

— А Дин-то наш крут! — восхитился О'Салливан, с одобрением наблюдая, как китаец, расстреляв мишени, сорвался в первый километровый забег.
— Благодарю, — сказал Дин и, в ответ на ошарашенный взгляд коллеги, пожал плечами. — Это же пяти-борье? Вот и нас пятеро. Я фехтую, Пенфей скачет верхом, Юпен плавает, Гудон бегает, а Венбо, — он приветливо помахал рукой товарищу, вставшему на второй огневой рубеж, — стреляет. Не расстраивайтесь, будете выступать в Китае — тоже сможете впятером, зрители подмены не заметят.

***

Шоу «Все на всех» готово было свергнуть с пьедестала даже «Танцы на льду», но за две недели до эфира продюсер слег в рехаб, а полиция начала расследование по подозрению в растрате средств. Разочарованный Хирн позволил себе погрустить примерно полчаса в обществе Стива Дэвиса, а потом достал телефон…

…Через два дня все снова собрались вместе, на этот раз — в особняке Барри.

— Поразмыслив, я пришел к выводу, что снукер не вписывается в программу Летних Олимпийских Игр. По всем признакам, это зимний вид спорта, — пояснил хозяин. — Поэтому, лучше настраиваться на Зимнюю Олимпиаду. Сейчас я нащупал парочку вариантов для нового шоу. Кстати, вот ваша форма.

Снукеристы обернулись и увидели аккуратно сложенные комплекты: черные футболки и ярко-зеленые штаны в крупный разноцветный горох.

— Керлинг! — Хирн торжественно взмахнул рукой. — Вид спорта, требующий максимальной концентрации, точной координации и сложной тактики. Короче, практически снукер. Тут и попробуем.
— А где лед? — спросил Робертсон, все еще немного разочарованный оттого, что не смог продемонстрировать свою меткость широкой публике.
— Пока обойдемся безо льда, — весело ответил Хирн. — Тренироваться будете в главном зале моего дома, с настоящими швабрами. Заодно и пол помоете.
— А правила хоть у этого керлинга какие? — убитым голосом спросил О'Салливан.
— Все правила объясню. — В холл вошел Эйриан Уильямс, с винтовкой через плечо и выглядывающим из нагрудного кармана томиком «Записок снайпера». — И буду строго следить за их соблюдением.

@темы: fandom Snooker 2014, fk-2014

---

Закончилась ФБ-2014, наш маленький, но очень упоротый фандом с гордостью прошёл все квесты. Половину Фб прорыбодебилила, с интересом наблюдая за происходящим, половину - изображала из себя коллажиста и фотошоппера. Под конец вспомнила, что иногда что-то там пишу. Лучи любви моей команде, с вами было прекрасно играть!



Ачивки и свои работы притащу позже всё равно они никому, кроме меня, на фиг не нужны.

---

очередное псто

Увеличиваю количество постов до 3 штук.
И нет, я не виртуал. Я - феерический лентяй, который и с одним-то дневником (вот с этим, на ЖЖ) не всегда справляется, а вести одновременно два не стану ни под каким соусом. Так что чукча - читатель, дорогие камрады.
Засим откланиваюсь на неопределённое время.

---

Ничего особенного, поднимаю запись, чтобы дневник не прикрыли. Запись раз в год - отличная периодичность, почти как у Пратчетта.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра